Полуночный ковбой (сборник)
Шрифт:
— Минутку. Как они были одеты?
— Обычно, одежда из грубой материи. Но я убежден, что они — русские, потому что…
— Сумеешь ты их опознать?
— По-моему, да.
— Пойдем со мной. — Эмили помогла ему встать со стула.
— Куда?
— Наверх.
— Эмили, — протестовал Леверидж, — мне слегка не по себе, ребра болят, и если…
— Пойдем со мной.
Леверидж с неохотой потащился вверх по лестнице.
— Такая забавная история, не понимаю, почему ее никто
— Смотри. — Эмили открыла дверь спальни. — Это один из тех?
Леверидж взглянул на лицо Золтина, полускрытое покрывалом.
— Да, черт возьми!
В этот момент Золтин проснулся и вскрикнул при виде Левериджа. Он свалился с кровати и быстро заполз под нее. Оттуда донеслись его вопли:
— Не стреляйте! Я сдаюсь!
— Вылезайте, — проговорила Эмили мягко. — Вас никто не обидит.
— Пожалуйста, — просил Золтин, вылезая из-под кровати и поглядывая на художника, — пожалуйста, простите меня!
— Вставайте, — велела Эмили, и дрожащий Золтин поднялся.
— Поверьте, я не хотел!
Эмили бросила взгляд на Левериджа.
— Что он тебе сделал? — спросила она.
— Ничего особенного. Просто держал за руку, пока его приятель меня колошматил.
— Я не хотел! — восклицал Золтин. — Но у меня был приказ. Я понимаю, с вами обошлись жестоко, но я ничего не мог поделать — приказ есть приказ. Поверьте, я чуть не потерял сознание!
— Охотно верю. Я тоже, — согласился Леверидж.
— Что все это значит? — Эмили обратилась к Золтану. — Зачем вы пришли на остров?
Золтин судорожно сглотнул. В голове пронеслись мысли о товарищах. Потом он вспомнил, как Крегиткин обошелся с телефонисткой, глубоко вздохнул и твердо произнес:
— Я с подводной лодки. Мы сели на мель, и капитан послал нас достать катер, чтобы сняться с песка.
— И это все? — изумился Леверидж. — Вся эта заваруха из-за того, что ваша подлодка села на мель?
— Нам не положено здесь находиться. Мы не должны были подходить так близко к берегу.
— А получилось так, что вы не только подошли к берегу, но и сошли на берег. Но это не повод, чтобы расхаживать с оружием и избивать людей. Если вы попали в беду, следовало бы просить помощи, как сделал бы любой нормальный человек, а не устраивать кавардак на весь остров. Вы понимаете, чем это пахнет?
— Это же русские, — напомнила Эмили.
— По-моему, это неуважительная причина для оправданий, — отозвался Леверидж, а Золтину сказал: — Если я помогу вам достать лодку, вы можете дать гарантию, что уберетесь с острова и перестанете тревожить честных людей?
— Я не хочу уезжать! — взмолился Золтин. — Мне хочется остаться.
Наступила пауза.
— Вот тебе и раз! — Леверидж посмотрел
— Не волнуйся, я о нем позабочусь. Вы действительно уверены, — спросила она Золтина, — что хотите остаться? Это не потому, что вы сейчас просто оторвались от своих?
— Хочу, хочу! Я хочу стать американцем!
— Тут без хлопот не оберешься, — рассудил Леверидж. — А я не знаю, что в таком случае полагается делать.
— Не ломай голову, — посоветовала Эмили. — Спать он может в комнате для гостей, а новую одежду мы ему достанем. Я скажу, что это мой кузен из Питтсбурга. — Она посмотрела на Золтина и поправилась: — Нет, лучше племянник. Так скорее поверят.
— Сама знаешь, как здесь любят сплетничать, — заметил Леверидж, — тебе, по крайней мере, следует известить полицию насчет него.
— Чушь. Мальчик хочет остаться здесь, так при чем же тут полиция? Он же не политик и не какая-нибудь крупная шишка, а просто несчастный сиротка. Он хочет стать американцем, и наконец-то ему представилась такая возможность. А ты говоришь — в полицию! Да зачем?
— Наверное, ему нужно выправить документы или что-нибудь в этом роде.
— Да мало ли кто у нас живет без всяких документов, и прекрасно живет, между прочим. И вот, кстати, у тебя у самого какие документы? А у меня? Водительские права и кредитный счет в магазине Сакса! Со временем и он получит права, а если захочет, то и счет, это не проблема, мы ему поможем. И тогда он станет таким же полноправным гражданином, как и любой из нас.
— Отвезите меня к вашему руководителю, — попросил Золтин. — Так будет лучше всего.
Леверидж ответил не сразу.
— С этим сложно. У нас нет руководителя. Есть, конечно, Док Рэндал, наш мэр, но после ноябрьских выборов вряд ли он удержится на своем месте. А больше вроде решать и некому.
— Вот и еще одна причина, чтобы он остался у меня, — вмешалась Эмили. — Зачем его отдавать, если брать некому? В конце концов мальчик ясно выразился, что хочет остаться здесь. Почему бы и нет?
— Что ж, может быть, ты и права, — согласился Леверидж и, взглянув на Золтина, спросил: — Какая у тебя профессия?
— Я — рулевой второго класса, — ответил Золтин. — Умею вести судно, работать на рации, обращаться с радаром и гидролокатором, делать промер глубины лотом, а сейчас учусь пользоваться секстантом.
Леверидж повернулся к Эмили.
— Когда откроется сезон, Эрлу Клиффорду понадобится помощник. Он мог бы его нанять.
— Ни за что, — возразила Эмили. — Я не позволю, чтобы он ковырялся с ракушками, да еще в холодной воде. Пусть живет здесь, а мы скажем, что он — мой племянник из Питтсбурга, и все.