Полупарюр
Шрифт:
Почему меня так влечет к этому непредсказуемому и таинственному МММ? Глядя в его горячие и насмешливые глаза, я всегда чувствовала опасность и восторг, которые ощущаешь, когда прыгаешь с вышки в воду и не знаешь, какова глубина воды в этом месте. Сегодня я вела себя как полная дура. Это обстоятельство нужно признать. Сама отказалась от информации. Как же узнать, какие новости хотел сообщить мне МММ? Ладно. Начнем с малого. Вечером попробую узнать, где же этот парк N, у своего эрудированного Поэта. С этими мыслями я приняла душ, свалилась на постель и отключилась на несколько часов. Нужно было выспаться перед
– Ты уверен, что это твой? Мне кажется, я его где-то уже слышала.
– Это подражание.
– Не нужно подражать. У тебя получается неплохо и без этого.
– Ты мне льстишь.
Еще как льщу! Стихи у поэта были несколько слабоваты, но остальная часть нашего общения меня устраивала. Поэтому я судила его творения весьма осторожно.
– Возможно. Чуть-чуть.
– Ага. Значит, тебе что-то от меня нужно.
«Поэт», как всегда был проницателен и мил.
– Ты прав. У меня больше нет знакомых с такой эрудицией, как у тебя.
– Я уже боюсь. Судя по количеству лести на единицу нашего нынешнего разговора, сейчас последует какой-нибудь вопрос из игры «Что, где, когда».
– Возможно. Ты когда-нибудь слышал о парке N?
– Боже мой, девушка! Ты уже меня почти напугала и вдруг… такой вопрос.
– Какой?
– Простой. Историю города знать надо. Так дореволюционные студенты называли парк возле университета Шевченко.
Мое сердце подпрыгнуло. Как хорошо, что парк сохранился! Я задохнулась от нежности к «Поэту». Жаль, что мы никогда не встретимся. Этика виртуального мира это исключает. Может, я бы влюбилась в него и перестала думать о Денисе? А может, я уже в него влюбилась? Это было бы глупо. Он, вообще, может оказаться в реальном мире женщиной.
– Эй! Поэт, ты такой умный. Кажется, я в тебя влюбилась.
– Приветствую. Очень удобно. Виртуальный секс – самый безопасный в мире!
– Ты знаешь, как смутить девушку. Я люблю тебя платонически.
– Тогда это не считается».
Направляясь к парку N, я вспоминала последнюю беседу с «Поэтом». Почему мне с ним так легко и весело? Как жаль, что с МММ по-другому. Отношение с ним – один сплошной всплеск гормонов и никакого морального удовлетворения. Странно устроен человек. Присутствие Дениса было потрясением для моей нервной системы – его отсутствие вызывало беспокойство и тоску. Нет в жизни совершенства. Значит, нужно ловить минуты удачи и многого от нее не требовать. Я вздохнула.
– Вот и парк, – сообщил Игорь, как будто я сама этого не знала.
Мы начали искать самые старые деревья и методично обследовать каждое, высматривая какие-нибудь щели или дупла. Люди, проходившие по аллеям, с
Я слезла с последнего подопытного дерева, прислонилась к стволу и задумалась. Все тело ныло от усталости. Ладони саднили. Непроверенными оставались только корни.
– Так мы ничего не найдем, Сдаюсь.
– Наконец, до тебя это доехало.
– Ты ни минуты не верил, что в этом месте что-то есть, правда?
– Да. Согласись, глупо оставлять драгоценности в восемьсот тысяч долларов, а я не думаю, что тогда они стоили меньше, в дупле дерева.
– Глупо, ты прав. Но я не знаю, где еще искать. А почему ты не высказал своих сомнений до того, как мы пошли позориться в парк? Почему согласился со мной?
– Позорилась только ты. Я просто наблюдал. Скажи честно: а у меня был шанс тебя отговорить?
Вот что значит человек, который знает тебя всю жизнь! Естественно, отговорить меня от чего-либо в случаях, когда я закусывала удила, было невозможно.
– А составил тебе компанию потому, что прогуляться по осеннему парку – мне показалось совсем неплохой идеей. Кроме того, на свежем воздухе думается хорошо. И пока ты занималась физическими упражнениями, я пытался работать головой.
– Ну, удиви.
– Пока нечем, – вздохнул Игорь.
Я не удивилась результату его деятельности, села рядом с Игорем на влажную скамейку и мы вместе загрустили.
Не знаю, какие мысли витали в умной голове Игоря, а я ругала себя за то, что поссорилась с Денисом. Что на меня нашло? Сейчас у нас, наверняка, была бы какая-нибудь другая теория. Моя рука бессознательно нырнула в бездонные недра моей сумки и замерла. Звонить или нет? Выбор за меня сделал сам сотовый телефон. Он зазвонил.
– Катюша? – услышала я тихий голос Ивана Эдуардовича. Мне показалось, что он дрожит. – Катюша. Мне тут кое-что пришло в голову. Не могли бы вы взять письмо и приехать ко мне на выставку?
Yes!
Мы переглянулись. Игорь энтузиазма не проявил – он надеялся на спокойный вечер за учебниками, но согласно кивнул, и мы заторопились в общежитие.
В темноте осеннего вечера улочка, на которой находилась выставка, выглядела немного симпатичней, чем днем. Во всяком случае, пробоин в асфальте видно не было.
А ободранные стены домов освежали светящиеся окна. Бомжик на своем не очень злачном месте отсутствовал – его рабочий день был окончен. Да и дверь выставки украшала табличка «Закрыто». Игорь постучал, и спустя несколько минут нам открыли. В приглушенном свете коридора лицо Ивана Эдуардовича казалось бледным, в глазах стояло какое-то странное выражение, значения которого я не поняла.