Полвойны

Аберкромби Джо

— Лучший тип союзника. – Ломатель Мечей хмуро посмотрел на закованного в цепи. – А насчет этого гостя нам сыграть в угадайку?

Колючка фыркнула и сдернула с его головы мешок. 

Сначала Скаре стало плохо от одного взгляда на его лицо. Избитое до бесформенности, раздутое от синяков, один глаз заплыл и не открывался, а белок другого покраснел. Потом она поняла, что знает его. Он был одним из тех, кто стоял в Лесу в ту ночь, когда тот сгорел. Одним из тех, кто смеялся, когда король Финн упал в костровую чашу. Она знала, что должна

ненавидеть его, но при взгляде на это избитое лицо чувствовала лишь жалость. Жалость и отвращение от того, что с ним сделали.

Проявляй столько же великодушия к своим врагам, сколько и к друзьям, всегда говорил ее дед. Не ради них, но ради себя.

Впрочем, настроение Колючки было далеко не великодушным.

— Это Асборн Бесстрашный, один из Спутников Светлого Иллинга. – Она схватила его за волосы, покрытые засохшей кровью, и вывернула лицо к себе. – Его захватили во время набега на Торлби, и оказалось, что в нем все-таки есть страх. Скажи им то, что сказал мне, червь!

Беззубый рот Асборна обвис, и из него вылетели хриплые прерывистые слова.

— Послание… прислали Светлому Иллингу. Напасть на Торлби. Где… и когда… и как напасть, – проклекотал он, и Скара вздрогнула. – Среди вас предатель.

Отец Ярви наклонился вперед, его иссохшая рука сжалась в подобие кулака. 

— Кто он?

— Знает только Иллинг. – Налитый кровью глаз уставился на Скару. – Быть может, он сидит сейчас здесь… среди вас. – Разбитые губы скривились в красной улыбке. – Быть может…

Колючка врезала ему по лицу, пнула в бок и подняла руку, чтобы ударить еще раз.

— Колючка! – крикнула Скара, прижав руки к груди. – Нет! – Колючка уставилась на нее, и ее лицо исказилось от печали и ярости. – Пожалуйста, если и дальше будешь бить его, то поранишь себя. Ты ранишь нас всех. Умоляю тебя, будь милосердной!

— Милосердной? – Колючка плюнула, и по ее щеке со шрамом потекли слезы. – А были они милосердными к Бренду?

— Не более чем к моему деду. – Скара почувствовала, что и ее глаза начинает покалывать, и отчаянно наклонилась вперед. – Но мы должны быть лучше них!

— Нет. Мы должны быть хуже. – Колючка яростно дернула Асборна за цепь, поднимая сжатый кулак, но он лишь шире улыбнулся.

— Светлый Иллинг идет! – пробулькал он. – Светлый Иллинг идет, и он несет с собой Смерть!

— О, Смерть уже здесь. – Скифр обернулась, подняла руку с зажатым в ней предметом из темного металла. Раздался оглушительный грохот, от которого Скара подпрыгнула на стуле, из затылка Асборна вылетела красная дымка, и он свалился набок, скрючился, его волосы загорелись.

Скара, похолодев от ужаса, смотрела широко раскрытыми глазами.

— Мать Война, защити нас, – прошептал Горм.

— Что ты наделала? – взвизгнула Мать Скаер и вскочила, отчего ее стул свалился в траву.

— Ликуйте, голубки, поскольку я принесла вам средство вашей победы. – Скифр высоко подняла

смертоносную штуку, из дырки на конце которой вилась струйка дыма. – Я знаю, где можно найти еще много такого. Реликвии, перед которыми сила этой покажется ничтожной. Эльфийское оружие, выкованное до Разбиения Бога!

— Где? – спросил Ярви, и Скара поразилась, какой жадностью горели его глаза.

Скифр склонила голову набок.

— В Строкоме.

— Безумие! – завизжала Мать Скаер. – Строком запрещен Министерством. Любой, кто туда пойдет, заболеет и умрет!

— Я там была. – Скифр подняла длинную руку, указывая на эльфийский браслет, горевший оранжевым, на запястье Колючки. – Я принесла оттуда эту побрякушку и все еще отбрасываю тень. Для меня нет запретной земли. Я – Ходящая по Руинам, и я знаю все пути. Даже те, которые не дадут нам заболеть в Строкоме. Скажите лишь слово, и я вложу в вашу руку оружие, против которого не выстоит ни мужчина, ни герой, ни армия.

— И навлечешь на всех нас проклятие? – прорычала Мать Скаер. – Ты совсем разум потеряла?

— Мой все еще при мне. – Король Утил спокойно поднялся, спокойно дошел до трупа Асборна и спокойно опустился перед ним на корточки. – Великий воин – это тот, кто все еще дышит, когда пируют вороны. Великий король – это тот, кто смотрит, как горят трупы его врагов. – Он вложил мизинец в ровную дыру на лбу Асборна, и то безумное пламя, которое, казалось, уже давно прогорело, теперь снова запылало в его глазах. – Сталь должна быть ответом. – Он вытащил красный палец и приподнял одну бровь, глядя на него. – Это всего лишь другой тип стали.

Скара закрыла глаза, крепко вцепившись в ручки стула. Попыталась успокоить вздымавшуюся грудь и бурлящий желудок и подавить ужас. Ужас от увиденной магии. Ужас от того, что узника убили прямо у нее на глазах. Ужас от того, что только ей, похоже, было не все равно. Она должна быть храброй. Умной. Сильной.

— По-моему, ей лучше оставаться в ножнах, чтобы она не уничтожила нас всех, – сказал Горм.

— По-моему, лучшие ножны для нее – сердце Светлого Иллинга! – прорычала Колючка.

— Мы видим, ты обезумела от горя, – бросила Мать Скаер. – Эльфийская магия? Подумай, о чем ты говоришь! Мы рискуем еще одним Разбиением Бога! К тому же среди нас предатель!

— Предатель, из-за которого Торлби в огне, – рявкнула Колючка, – о чем вы мечтали многие годы! Предатель, работающий на Верховного Короля, с которым вы бы с радостью примирились!

— Думай тщательнее, прежде чем обвинять меня, ненормальная…

Скара заставила себя открыть глаза.

— Мы все принесли свои жертвы! – крикнула она. – Мы все потеряли друзей, дома, семьи. Мы должны быть вместе, иначе Праматерь Вексен сокрушит нас поодиночке!

— Мы бросили вызов власти Верховного Короля, – сказал Отец Ярви, – а власть – это все, что у него есть. В этом весь он. Он не может повернуть назад, как не можем и мы. Мы выбрали свой путь.