Поляна, 2013 № 04 (6), ноябрь
Шрифт:
— Сразу начнем или вначале…
— Лучше сразу. С утра что-то не хочется, — ответил Парамонов и предложил: — Может, чайку?
— Нет, спасибо. У меня от него изжога, — открывая бутылку, ответил Баландин.
Парамонов не успел ответить и на один вопрос, как в дверь позвонили. Это оказался сосед Николай. Он был в трусах наизнанку и вообще, выглядел неважно.
— Здорово, — проговорил Николай. — У тебя есть чего-нибудь?
— Есть, — вспомнив о баландинской водке, ответил Парамонов. Сосед сразу оживился.
— Давай. —
— Поздравляю, — сказал Парамонов. — Как у подполковника ФСБ у тебя появился шанс стать президентом страны.
— Не хочу. Ответственность большая, — сказал Николай и добавил: — Рюмки-то неси.
— Сейчас. Только я с утра… — начал Парамонов, но Николай перебил его:
— Да, ладно тебе. Что мне, каждый день подполковника дают? Вы не против? — обратился он к Баландину.
— Нет, — ответил журналист, — вполне убедительный повод.
После второй Николай порозовел, взгляд у него слегка расфокусировался, и он принялся обличать депутатов. Николай пересказал несколько известных историй, в которых народные избранники оказывались владельцами островов, замков и океанских лайнеров. После четвертой лицо у него сделалось красным, взгляд поплыл, и он переключился на милицию. Рассказывая, Николай от возмущения даже притоптывал ногой. Тут Парамонов понял, что сосед не перестанет говорить, пока в бутылке остается водка. После шестой Николай заговорил об учреждении, в котором проработал всю свою жизнь.
— Если бы вы знали, что там творится, — подперев голову кулаком, печально проговорил сосед. — Это же уму не постижимо.
— А вы расскажите, — предложил Баландин. — Вот сюда, на камеру.
— Не могу, — угрюмо ответил Николай. — Родная контора. Альма-матерь, можно сказать.
— Тем более, — не унимался журналист. — Обидно должно быть за нее.
— Нет! — твердо покачал головой Николай. — Вижу, что творится, но не могу поступиться принципами.
— Что это за принципы? — разливая водку, сказал Баландин. — Ладно бы инопланетян или сомалийских пиратов, а то ведь своих же сограждан помогаете обворовывать. За державу не обидно?
— Обидно, — опрокинув очередную рюмку, согласился Николай. — Но не могу.
— Некоторыми принципами не только можно, но и нужно поступаться, — закусывая, сказал Парамонов.
— Нет! — ответил сосед. А после восьмой рюмки Николай побледнел, опустил голову и тихо произнес:
— Ладно, уговорили. Поступлюсь, но не всеми.
Баландин сразу включил камеру и направил ее на Николая.
— Только ты… — начал было Парамонов, но Баландин не дал ему договорить. Он сделал страшные глаза и прошипел:
— Тихо.
Николай на несколько секунд задумался, затем картинно вытянул руку вперед, сжал пальцы в кулак и с каким-то яростным сладострастием проговорил:
— Они
— А вы? — осторожно поинтересовался журналист.
— И я. Но у меня есть принципы.
Около часа Николай живо рассказывал о преступлениях своих коллег. Он так увлекся, что позабыл о водке. Правда, Баландин подливал ему каждый раз, когда энтузиазм Николая начинал ослабевать.
Как Парамонов и предполагал, сосед замолчал, когда водка закончилась. Приподняв пустую бутылку, он поставил ее на место и с сожалением сказал:
— Все. Кончен бал, погасли свечи. — После чего, невнятно попрощавшись, Николай ушел домой.
Интервью решили отложить до выходных. А рано утром следующего дня в дверь позвонили. Это оказался Николай. Не глядя на Парамонова, он поздоровался и спросил:
— Что это я там вчера наговорил?
— Да уж, наговорил, — зевая, ответил Парамонов.
— Скажи своему дружку, пусть сотрет, — мрачно сказал сосед.
— Поздно, Коля. Он еще вчера вечером выложил видеоролик в Интернете.
— Что?! — взвился Николай. — В каком, блядь, Интернете?! Ну, гады… Да я… Я этого журналюгу в подвалах Лубянки сгною!
— Это вряд ли, — ответил Парамонов. — Тебя, скорее всего, из подвалов уже уволили.
Вечером Николай снова зашел к Парамонову. Он был трезв и мрачен, как врубелевский демон. Сосед прошел в комнату, сел на диван и спросил:
— Как думаешь, америкосы дадут мне политическое убежище?
— Они-то дадут, только тебя наши не выпустят, — ответил Парамонов. — Ты же, наверное, подписку давал. Тебе, Коля, теперь надо осторожным быть. Подбросят наркотики или гранату и посадят. Сам знаешь.
— Знаю, — устало проговорил сосед. — И что же делать?
— Покайся и уезжай в деревню, картошку сажать, — посоветовал Парамонов. — Кур заведешь.
— Поросенка, — с тоской добавил Николай.
А ближе к вечеру Парамонов пошел в магазин и увидел, что дверь в квартиру Николая открыта. Он заглянул и увидел, что в комнате у соседа полно народу, установлено несколько телекамер, а сам хозяин квартиры стоит перед ними и с воодушевлением рассказывает:
— Не могу поступиться принципами. Надоело смотреть, как коррупционеры грабят народ. И заметьте, не инопланетян каких-нибудь и не сомалийских пиратов, а своих же соплеменников…
Послушав немного пламенную речь соседа, Парамонов тихонько прикрыл за собой дверь и удалился.
Рассказец № 61
Был месяц март. Прогуливаясь по Москве, Парамонов с Кругловым свернули с Солянки в переулок, миновали грязную подворотню и уткнулись в обшарпанную дверь с неброской вывеской: «Магический театр на Солянке».
— Может, зайдем? — предложил Парамонов. — Однажды я здесь пережил очень интересное приключение.
— Ну, если так, зайдем, — согласился Круглов.