Поляна чистых душ
Шрифт:
Тамара крепко зажмурилась, чтобы не видеть Сазонова. Боялась, что не сдержится и набросится на него прямо сейчас, Снежане на потеху.
…Но как пришли сюда, ни разу больше не вмешивался. Никаких чудищ, никаких воплей, хохота, воя. Это уже работа лешего или…
Лешка пожал плечами.
…И к кошелькам не прикасался! Вещички – это да, моя работа. Не тащить же их в Череповец? Вот и подбросил на пути, чтобы хозяева разобрали. А как бумажники в карманах куртки оказались – загадка. Может, и впрямь…
Лешка захохотал.
Саша
Но на Колю они никак не думали!
Коля слушал новых знакомых со смешанным чувством злости и облегчения. Нужно отдать должное, Лелькиных слов он дожидаться не стал. Поймал ее требовательный взгляд и обреченно кивнул: мол, ладно, покаюсь.
Тамара ненавидела себя за доверчивость. Она завидовала Лельке: старшая сестра с самого начала не сомневалась в естественности происходящего. Не знала объяснений, но догадывалась: кто-то не хочет подпустить их к цветам.
Лельку не смутила и самопроизвольно вспыхнувшая газета!
«Нет, не так, – рассеянно слушая Колины откровения, поправила себя Тамара. – Лелька с самого начала предполагала, что кто-то хочет повернуть нас к городу. Даже, помнится, намекала на Серегу, но… Заявила – он не оставит детей одних, а Лешка, она считала, в Германии…»
Тамара с трудом верила – Коля! Да кто угодно, только не он!
Мишка – пожалуйста. Он, похоже, на любые выходки способен. Саша с его невозможными «злодейскими» глазами – ладно. Снежана – вот уж кто подошел бы больше всех! Но Коля…
Положительный, собранный, обязательный Коля?!
Он же зануда!
«Вообще-то не совсем, – неохотно признала Тамара, – раз поверил в дурацкую детскую сказку и отправился за волшебными цветами».
И потом – Коля верил и в лешего!
Тамара грустно улыбнулась: Коля был почти реабилитирован в ее глазах.
Но не Лешка Сазонов!
«Бедняга мечтал о счастье, это так естественно, – размышляла она, рассматривая унылое, длинное, бесцветное Колино лицо. – Вбил в голову, что обязательно первым должен найти поляну, что толпу к ней просто не подпустят, старик уверял – такого никогда не случалось. Цветы, мол, находили, только в одиночку».
Тамара вспомнила, как прослушивала на кухне странную диктофонную запись, и печально вздохнула. Сейчас не верилось, что все случилось четыре дня назад. Казалось – прошла целая вечность. Столько всего вместилось в эти несколько суток!
«Вот Коля и пытался задержать нас в лагере, чтобы спокойно побегать по болотам. Напугать, чтобы временно забыли о поляне. Хоть на день. – Тамара с невольным восхищением покачала головой. – ТАКОЕ напридумывал… Куда там Сазонову с его кошмарными пауками!»
Взять хотя бы череп в трясине, остатки волос и красную ленточку. Новенькая,
А вот Лелька сразу отметила что-то неладное. Почувствовала – это муляж.
Почему не она, Тамара?!
Тамара с трудом разбирала Колину невнятную речь. Он говорил так скучно, будто сам себе был неинтересен. Как конспект читал. Бросал короткие реплики в воздух, связь между ними едва угадывалась.
Тамара прислушалась и пожала плечами.
– Люминофор – с коротким подсвечиванием, – вяло бормотал Коля. – Рисую, краска незаметна. Навожу фонарь – ничего не видно, краска прозрачная. Фонарь гашу или просто роняю, якобы что-то мелькнуло. Тут и проявляется картинка. Морда звериная или сам зверь – без разницы, ночью все сгодится. Спустя несколько секунд изображение исчезает.
Миша изумленно крякнул. Коля равнодушно пояснил:
– Ничего особенного. Раствор на основе борной кислоты. Канифоль, хвойный экстракт и так, всякая ерунда. Старый «Квант» за 70-е годы.
– Н-но, зверь выглядел как настоящий, – пролепетала Катя.
– В детстве неплохо рисовал, – буркнул Коля. – Да и сейчас… – Он помолчал и угрюмо добавил: – Зверь в кустах позже – не люминофор. Это… ну, как проектор. На куст футболку белую набросил и картинку на нее. Элементарно, даже скучно. Две линзы, бумагу свернул в трубочку, а рисунок между линзами на прозрачном полиэтилене. И фонарь. Дома ленту сделал – фигурка прозрачная, поле зачернил. Ленту тянешь, рисунок меняется.
– Класс! – восхищенно выдохнул Миша.
– Можно вставить между линзами фигурку из картона – силуэт выйдет, тоже впечатляет. – Коля неохотно признался: – Мне повезло, что сейчас пасмурно. Не уверен был, что проектор пригодится. – И замолчал окончательно.
Снежана расстроенно прошептала:
– Вот тебе и леший!
– Получается, – горестно вздохнула Катя, – что и волшебных цветов нет. Это просто легенда. Иначе бы мы непременно наткнулись на них. Хоть кто-нибудь!
– Да уж, – невесело хохотнул Миша. – Я на тебя, Катька, крепко рассчитывал. И Колян тоже. – Миша криво ухмыльнулся. – Если честно, мы ж с ним сговаривались – на второй день тебя первой к поляне пустить. Ежели сами чего не нароем. Да только этот… и меня кинул. А ведь тля тлей! – Миша бросил на угрюмого Колю изумленный взгляд и рявкнул: – И гать разобрал! Мы же утонуть могли!
– Не сомневался, – уныло пробормотал Коля, – в болото не сунетесь. А там бы я вас выручил.
– ОН выручил бы – ха!
Некоторое время помолчали. Сидели, стояли, копались в рюкзаках. Стыдливо прятали глаза, думая о своем.
– Представляю, как надо мной будут смеяться, – наконец прошептала Снежана.
– И надо мной, – грустно кивнула Катя.
– Радуйтесь, что целыми из болота выбрались, – с неожиданным раздражением бросил Лешка. – Авантюристы! Поляну волшебную им подавай!