Помеха на траектории
Шрифт:
– -Те, кто способен понять красоту смерти во имя победы духа, поймут. До остальных мне нет дела.
– -О! Умерщвлять плоть во имя победы духа! И в самом деле, свежо и современно. Вы докатились до поповщины, Невельский... а ещё смеете обвинять нас в несовременности и недостатке широты взгляда. Слушай, правак, -- обратился Руенга ко второму пилоту, -- займи, пожалуйста, этого напыщенного павлина разговором. Он довёл меня до такой степени, что мне очень сильно надо в туалет!
– -Идите, идите, капитан, -- Невельский вновь усмехнулся.
– - Это наш с вами последний разговор. Возможно, вам потом не раз припомнят,
– -Возможно, -- согласился Руенга.
Он ловко выбрался из кресла, покопался в шкафчике, вынул из чемодана трхтомную бумажную копию "Руководства по лётной эксплуатации дальнемагистральных лайнеров серии СОМ". За спиной бормотал Невельский, скрипел зубами от ярости возмущённый Сокаль, но Руенга полностью отрешился от этой дискуссии. Зайдя в маленькую кабинку туалета, он с облегчением опустился на стульчак, пристегнулся вакуумными ремнями и открыл "Руководство" где-то на середине второго тома.
Через десять минут Руенга вернулся в кресло, небрежно бросив "Руководство" на торпеду кабины рядом с навигационным планшетом. Первым, что сделал командир, пристегнув ремни, было отключение передатчика дальней субквантовой связи.
– -Слушай, правак!
– - обратился он к коллеге.
– - Ты хочешь ещё раз набить морду этой спесивой обезьяне?!
– -С ума сошёл!
– - возразил Сокаль.
– - У нас пассажиры на борту. Я в метеоритный рой не полезу, и тебя не пущу!
– -А ты послушай и подумай, -- ответил на это Руенга.
– - Мы сейчас уже очень прилично разогнались, верно?
– -Так, -- согласился второй пилот.
– -Значит, -- сказал командир лайнера, -- наш передний экран будет точно так же, а то и сильнее, превращать встреченные микрочастицы вещества в жёсткое гамма-излучение.
– -Да, и с теми же последствиями, что для Невельского...
– -С теми же, да не с теми! У нас на носу две огромных блямбы, загруженные пластиком с Урана! Испаряться будут они, а не наша обшивка. А правила гласят, что ни один космический груз не стоит человеческой жизни!
– -Хм, -- кивнул Сокаль понимающе.
– - То-то твоя хвалёная интуиция заставила тебя нацепить контейнеры на нос, а не на горб!
– -Именно так. Хотя на самом деле я просто не хотел напрягаться с перерасчётом развесовки контейнеров в гравитационном поле Земли на торможении, но интуиция тоже сойдёт за объяснение. Итак, начинаем?
– -Нет, командир, не начинаем. Пластик состоит из лёгких элементов, которые под действием такого количества гамма-квант приобретут активность и зальют нам носовую часть плотным нейтронным потоком. А нейтроны -- это такая штука, от которой чем попало не отгородишься.
– -Молодец, второй пилот, соображаешь! Но вот что я придумал: между пилотажной секцией и первым салоном у нас есть пустая фекальная цистерна. Заполним её технической водой, количество воды там будет достаточное, чтобы поглотить все нейтроны. Ну, а там, где цистерной не прикрыто, заблокируем и объявим для пассажиров радиационную тревогу вплоть до возвращения домой. Мало ли что может случиться в космическом рейсе, да ещё в дальнем!
– -Хорошая работа, шеф!
– - Сокаль поводил пальцами в пространстве калькулятора.
– - Если бы ещё не одно маленькое соображение...
– -Какое?
– -Цистерна прикроет пассажирскую секцию, но не пилотажную рубку.
Руенга помрачнел.
– -Да, правак, летать с тобой -- то ещё удовольствие. Сомнительное.
– -Только потому, что я слишком часто говорю правду?
– -Нет, потому что ты слишком редко читаешь руководство по лётной эксплуатации! Помнишь, я тебе говорил -- если хочешь знать корабль, читай руководство даже в туалете! Я, между прочим, всегда так делаю... Так вот, у нас есть запасная пилотажная рубка в корме -- та самая, которую мы запечатываем каждый раз в начале рейса, спасибо проектировщикам. Из неё мы и будем работать!
– -Она же крошечная! Я думал, она только для подстраховки при манёврах!
– - удивился Сокаль.
– - И в инструкции написано: в случае аварийного манёвра дублёр находится в рубке дубляжа навигационного оборудования с целью контроля...
– -Вот у нас та самая аварийная ситуация и есть!
– - кивнул командир.
– - Неудобно, конечно, оттуда управлять, да и усилий много требуется, но надо как-то будет приспособиться. Или хочешь до конца жизни вспоминать, как этот придурок тебя уел перед смертью? Того и гляди, на самом деле почёт ему окажут... Дураков ведь на свете всегда сколько-то да найдётся!
Этот последний аргумент возымел неотразимое действие. Командир и второй пилот хлопнули друг друга по вытянутым ладоням и погрузились в сложные расчёты, центральной точкой которых был летящий в неведомой космической пустоте аварийный корабль Максима Невельского.
Восемьдесят один час спустя "СОМ-200" причалил к терминалу "Алания" на околоземной орбите. Пассажиры покинули радиоактивный корабль по аварийной галерее. Пластик, излучавший, как реакторное ядро, проворные снабженцы мигом приспособили для каких-то технических нужд, и подскочивший лихтер погнал оба контейнера, превратившиеся в дырявое сито, куда-то в сторону Меркурия. Отдельно врачи санитарно-карантинного отряда вывели Невельского. Невельский посерел и выцвел; во время полёта ему стало известно, что за самодеятельность его пожизненно лишили визы на выход в космос. Даже то, что его спасителей с позором выгнали из пассажирского флота и перевели на транспортный корабль, никак особенно не радовало несостоявшегося покорителя Седны.
– -Перестраховка. Осторожность. Предусмотрительность, -- бросил он презрительно, проходя мимо пилотов лайнера. Пилотам тоже крепко досталось; у Сокаля слипались глаза от недосыпания, а Руенга слегка поседел -- хотя причиной тому было не нервное напряжение, а биохимические изменения после очередной незапланированной дозы жёсткой радиации.
– -Это вы к чему, Невельский?
– - брезгливо спросил Руенга.
– -Да к тому, что если бы не все эти систем дубляжа и сервиса, то чёрта лысого вы бы за мной сунулись в эту дыру! Привыкли перестраховываться во всём, вот и болтаетесь с комфортом по космосу! Борщехлёбы, маменькины сынки!