Поменяемся?
Шрифт:
– Я думал, ты заранее договорилась.
– А я не договорилась! У меня в голове и так было слишком много информации. – Забрав у него лыжи, я понуро киваю в сторону подъёмника. – Ладно, пойдём. Будем вдвоём местную публику развлекать.
Однако спустя пятнадцать минут выясняется, что бремя развлечения публики целиком ложится на меня, ибо Рафаэль катается на лыжах, если не как боженька, то как призёр зимней олимпиады.
– Ты откуда… – от удивления и возмущения я не сразу нахожу слова. – Мы столько лет знакомы,
– О чём? – спрашивает он, поднимая на лоб очки. – Что умею стоять на лыжах? Я их только в прошлом году освоил. До этого катался на доске.
– На доске? – ошеломлённо оглядываю его с ног до головы, заново знакомясь. – Рафаэль, ты что, сноубордист?
– Нет, – в его голосе слышно раздражение. – Я просто время от времени катаюсь на сноуборде.
– Это и называется сноубордист, – возражаю я благоговейным шёпотом. – И чего же ты молчал? Я бы на твоём месте каждый день этим хвасталась.
– Не знал, что ты такая поклонница спорта.
– Только если речь идёт о горах и снеге. Мы знакомы с универа! Как я могла об этом не знать?!
– Может, потому что не слишком мной интересовалась?
– Может быть. – Я распахиваю глаза от внезапного озарения. – Вот всё и срослось! С такими навыками ты обязан стать моим инструктором!
– Я не обязан, – отрезает Рафаэль.
– Обязан, – вкрадчиво повторяю я. – Помимо того, что я три месяца бесплатно корпела над твоим проектом, я любезно пустила тебя в свой номер и поделилась кроватью. Ты мой должник.
– Тебе будет сложно, потому что ты не спортивная.
– Не такая спортивная, как боксёрша из Тайваня? – обиженно рявкаю я, громыхнув лыжами. – Пытаешься стыдить меня за Х-хромосомы?
Несколько секунд, посверлив меня взглядом, Рафаэль сдаётся.
– Покажу один раз, а дальше сама.
Позже:
– Ноги на ширину плеч. Лыжи должны быть параллельны, носки смотрят внутрь. – Наклонившись, Рафаэль рукой сводит кончики моих лыж вместе. – Ты вообще когда-нибудь каталась?
– Два раза в жизни, в школе на физкультуре.
– Хреново. Ладно. Колени согни. Самое главное – это почувствовать равновесие и давление. Синхронизируйся с лыжами и балансируй телом. Почувствуй упор.
– Чувствую себя как в фильме «Карате-пацан», – заворожённо говорю я. – Я сын Уилла Смита, а ты старенький Джеки Чан.
Эта шутка не вызывает у моего новоиспечённого инструктора даже тени улыбки. Смерив меня хмурым взглядом, он продолжает наставления:
– Согни колени и попробуй перенести вес на пальцы стоп.
– Если я попробую, то свалюсь носом вперёд.
Шумно выдохнув, Рафаэль скидывает перчатки и протягивает мне руки.
– Давай.
Вдруг занервничав, я не сразу понимаю, что от меня требуется, и просто глазею на его ладони.
– Я сейчас
Осознав наконец суть манёвра, я послушно, хотя и не без заминки, вкладываю вторую ладонь в его.
Внутри волнительно ухает, щеки загораются. С незнакомым мне инструктором это бы едва ли ощущалось настолько интимно.
– Переноси вес, – напоминает Рафаэль, пока я растерянно разглядываю наши сплетённые пальцы.
Я переношу.
– И не наклоняйся так сильно вперёд, а то протаранишь лыжню носом. Носки внутрь, запомнила? Чтобы затормозить – разводишь хвосты.
– Столько информации, – бормочу я, выпуская его ладони. – Я всё равно не пойму, пока не попробую. Надо просто скатиться.
Заняв самую высокую точку холма, я с замиранием сердца смотрю вниз. Теперь главное – решиться съехать. Господи, как же высоко! Не Эверест, но близко. Уже и воздуха не хватает, и уши от давления закладывает. А люди внизу такие крошечные… Самые настоящие людишки.
– Чего ты так сопишь? – доносится до меня снисходительный голос Рафаэля. – С этого холма шестилетки съезжают. Самый маленький на всём курорте. Научишься более-менее держаться на лыжах – пойдём на нормальную гору.
– Ой, да пошёл ты, – бормочу я и, зажмурившись, отталкиваюсь палками от хрустящего снега.
11
– Какого черта ты стала палки в снег втыкать на скорости? – ворчит Рафаэль, освобождая мою ногу от лыжного крепления. – Я же сказал: чтобы затормозить – разводи хвосты.
– Думаешь, я об этом вспомнила на скорости шестьдесят километров в час? – отгрызаюсь я. Из-за острого нытья в стопе я готова рыдать, но сдерживаюсь ради того, чтобы не оправдать звание неспортивной.
– Не льсти себе. Ты разогналась максимум до десяти. Но это даже хорошо, иначе переломала бы себе ноги. Я говорил тебе, что колени должны быть согнутыми? А ты ехала так, словно кол проглотила.
– Значит, ещё раз попробую. Только объясни, что такое хвосты.
Рафаэль смотрит так, словно я только что сообщила, что состою на учёте у психиатра. С опасением.
– Именно сейчас ты решила придержать язык за зубами? Когда речь зашла о целости твоих конечностей? Короче, вставай в очередь за глинтвейном и жди инструктора. – Он резко выпрямляется. – С таким подходом я тебя учить не буду.
– Я просто переволновалась. – Поморщившись, я пытаюсь встать, но не могу наступить на правую ногу. – Вот блин…
– Что? – Рафаэль тяжело вздыхает. – Только не говори, что подвернула лодыжку в первый же день.
– Предлагаешь мне себя виноватой почувствовать по этому поводу? – Мой голос звенит отчаянием. Что может быть хуже, чем две недели долгожданного отдыха проторчать в номере? – Иди дальше хвосты разводи. Дойду как-нибудь.