Помню тебя

Уэст Кэтрин

— Да, но...

— С бизнесом то же самое. — Натали улыбнулась, видя его унылое лицо. — Если что-то не получается, меняй. Обдумай разные идеи, пока не найдешь то, что сработает. Мы только хотим сказать, что тебе надо рассмотреть что-нибудь новое. Не обязательно радикально менять все за одну ночь, но тебе стоит поразмыслить над новыми идеями.

— Например?

Теперь он заинтересовался. Таннер тоже, хотя на его лице было написано презрение, но он слушал. Натали собралась с духом и продолжила:

— Я знаю,

что в городе у вас есть дегустационный зал, но почему бы не устроить еще один здесь? Приятное, светлое место, куда могут приезжать люди и наслаждаться видом, узнавать о вине и по-настоящему почувствовать виноградник.

— Такие вещи стоят денег. — Дедушка потеребил мочку уха и посмотрел на Таннера. — Разве не ты говорил мне, что мы теряем деньги?

— Да, — настороженно подтвердил Таннер, барабаня пальцами по столу. — Но, если ты готов немного вложиться в улучшения, думаю, мы можем переломить ситуацию.

— Чтобы заработать деньги, нужно их потратить. — Это ее любимая поговорка. — Я заметила старый сарай недалеко от конторы. Для чего его используют?

— Ни для чего. — Таннер бросил взгляд на мать, которая встала и принялась собирать тарелки. — Иногда мы проводим там мероприятия для работников, вроде праздника урожая, но обычно он пустует. Верно, Хэл?

— Дедушка, может, покажешь мне его? — Натали надеялась, что он не устоит перед ее улыбкой. — А я могу показать тебе несколько сайтов виноделен, где то, что мы предлагаем, работает. Подумаешь об этом?

— Если это сделает тебя счастливой, дорогая, я подумаю над вашими предложениями. — Хэл допил вино, встал и чмокнул ее в щеку. — Пойду подремлю. Может быть, вечерком прогуляемся вниз с холма.

— Буду ждать с нетерпением.

Когда дедушка скрылся в доме, Натали вздохнула и подумала, что здешний воздух лишает ее разума. Судя по финансовой ситуации, отец прав. У «Майлиос» проблемы, и ясно как день, что дедушка этого не понимает. Если она действительно хочет запрыгнуть в эту лодку и помочь исправить положение, эта работа ей подходит.

Она отодвинула стул и потянулась за пустыми тарелками.

— Не так быстро.

Таннер, скрестив руки на груди, холодно смотрел на нее.

А так хотелось поскорее сбежать.

— Что я сделала на этот раз?

— Ой, да ладно.

— Дай мне передохнуть.

У нее не было настроения спорить.

Натали пересекла патио и подошла к скамейке, с которой открывался потрясающий вид. За последние несколько ночей лозы обобрали. Вчера было прохладнее, и люди работали большую часть дня. В надежде, что свежий воздух поможет ей, Натали вышла прогуляться и наблюдала за активностью на виноградниках. Смотрела, как рабочие взаимодействуют друг с другом, как Таннер проходится по рядам, время от времени останавливаясь поболтать или посмеяться. Было ясно, что работающие с ним мужчины и женщины его не только уважают, но и любят.

Ей

подумалось, даст ли он ей когда-либо причину снова полюбить его. Потому что пока, кажется, он способен только раздражать.

— Я в растерянности. — Он встал рядом и прочистил горло. — Какой смысл пытаться убедить Хэла вносить новшества, если ты собираешься через несколько недель развернуться и закрыть винодельню?

Натали обошла скамейку и опустилась на нее:

— Ты и правда мне не доверяешь, да, Таннер?

— Уверен, что мы это уже установили.

Таннер устроился на подлокотнике старой скамьи и вопросительно уставился на Натали.

Она вздохнула и сняла темные очки:

— Знаешь, поскольку мы, похоже, находимся в таком положении, что нам придется пересекаться, немного вежливости не помешало бы.

— Я вежлив.

— Это ты называешь вежливостью? — Она подняла бровь. — Иногда мне трудно поверить, что когда-то мы были друзьями.

— Аналогично.

Он отошел к розовым кустам, высаженным по границе патио, и замолчал.

Натали сдалась. Она не знает, что сказать этому угрюмому мужчине, который в каждом ее действии видит угрозу.

— Не уверен, что ты понимаешь, что стоит на кону, Натали.

Он явно еще не закончил.

— Речь идет о том, чтобы лишить людей работы, выселить семьи, которые жили здесь много лет, включая мою. Я понимаю доводы твоего отца и что бизнес должен приносить прибыль, но не похоже, чтобы он был готов дать нам шанс. Вы, богачи, не думаете дважды, прежде чем поставить подпись. Вам плевать, кто пострадает в процессе. Что ж, можешь сказать своему старику, что мы тут не закончили. Я хочу шесть месяцев. Если к тому времени дела не улучшатся...

— Ладно, хватит. — Натали подняла руку. Таннер навис над ней, ожидая. — Таннер, я вижу, что стоит на кону. Дело в том, что мой отец может говорить сколько угодно, но у него нет права закрыть винодельню. Ты знаешь, кому принадлежит больше половины акций «Майлиос»?

— Тебе.

Его взгляд искоса говорил: «Я не дурак».

— Именно. Так что, если винодельня несет убытки, то и я тоже. Разве не целесообразно с моей стороны сначала разобраться? Посмотреть, сможем ли мы найти способ увеличить доходы?

— До сих пор винодельня тебя не интересовала. Зачем беспокоиться сейчас?

— Пока не знаю. И я не знаю, почему отец так сильно хочет закрыть это место, если не считать финансовых убытков. — Таннер обдумывал ее ответ, и Натали видела, как играют желваки на его скулах. — Как ты, вероятно, знаешь, другие держатели акций — мой отец и дядя. Чтобы закрыть «Майлиос», мы все должны быть согласны. Я понятия не имею, где сейчас дядя, и не думаю, что отец пытался с ним связаться. Если ты и правда так переживаешь за свое положение, почему бы просто не предложить выкупить отцовскую долю?