Помолись за нас...
Шрифт:
Энн-Мэри пискнула, а Захария ощутил уже знакомый запах крови, поначалу мерзкий, отвратительный, позже сладкий и дурманящий. Он непонимающе опустил глаза и увидел в руках невесты крохотный дротик, испачканный её кровью.
А дальше тьма, помутнение рассудка, лишь крики, что даруют наслаждение и изумительный вкус чего-то горячего, пряного, опьяняющего хлеще вина, все красное…Кругом все бордово-красное…И лишь одна мысль в голове: больше этого чудесного напитка, ему нужно больше, лишь он заглушал непонятно откуда взявшуюся жажду.
***
Он
Что случилось?
Почему так пахнет кровью?
Дымка перед глазами стала рассеиваться, и первое, что он увидел – бордовые разводы на нежно-фиолетовых тканях, которыми был украшен зал.
Он вскочил со своего места, слишком быстро и ничего не видя, ориентируясь на запах и непонятно откуда взявшееся шестое чувство, помчался вперед, к обеденному столу. Но замер, так и не дойдя, увидев кроваво-бордовое платье, которое некогда было бледно-сиреневым.
– Нет!
Колени подкосились - он упал на пол, несколько секунд смотрел вниз, на перепачканный кровью ковер.
Это сон…Это не может быть правдой!
И он пополз к лоскутку ткани, надеясь, что это лишь ведение…Но увы, Захария Блэкмор ошибся.
На полу, среди цветов шафрана, лежала женщина, растрёпанные черные волосы обрамляли бледное лицо, а совсем пустые серые глаза смотрели в потолок.
Он бережно приподнял бездыханное тело, прижал к себе, пачкаясь в крови, что все еще шла из разодранного горла, бледные, уже начавшие синеть губы были сложены во все тоже подобие нежной улыбки.
– Мама.
Он уткнулся носом в ее волосы, зарываясь, но не пытаясь спрятать слезы.
– Мама.
От нее пахло шафранами, долбанными, ненавистными ему цветами и кровью…
– Мама! Нет…
Он отказывался верить, что она ему не ответит, он ждал, надеялся, но рана на шеи была смертельной.
– Посмотри на меня! – он обхватил мертвое лицо руками. – Слышишь?! Мама! Просто посмотри! Ну же! Давай! Смотри на меня!
– Эй, – раздалось откуда-то со стороны, и Захария выпрямился, перехватил тело матери и крепче прижал к себе, словно таким нелепым образом защитит ее.
К нему подошел мужчина, с темно - синими глазами и волосами цвета зрелой пшеницы, аккуратно завязанными в хвост.
– Ты слышишь меня, неофит?
– Что? – Блэкмор непонимающе вглядывался в лицо незнакомца.
– Как давно ты переродился?
– Что? – все так же изумленно повторил лорд, продолжая прижимать тело матери.
– Как давно ты стал вампиром?
– Вампиром? – Захария ощетинился. – Вы больны? Какие к черту вампиры?! Кто вы такой? Что вы делаете в моем поместье?
– Ты не знаешь? – мужчина удивленно моргнул.
– Не знаю, чего? Слушайте, мне не до вас! Мы должны найти того странника! В черном! Он точно знает, что произошло! Он знает, как помочь моей маме!
– Странника? – незнакомец нахмурился. – Как давно ты встречался со странником?
– Мы тратим время на ерунду!
–
– Мальчик, когда ты встретил этого странника?
– Сегодня! – огрызнулся Захария. – Днем! До свадьбы! Я вырубился и проспал около шести часов, едва не опоздал на свадьба! Послушайте, помогите мне найти его! Он знает, как помочь моей маме!
– Шесть часов? – незнакомец с недоверием смотрел на сидящего перед ним темноволосого лорда, а после перевел взгляд на мертвую женщину. Юный глупец зачем-то пытался зажать рану на шеи.
– Он не поможет ей, никто не поможет…
– Лжете! – Захария оскалился и странный мужчина отпрянул назад, рассматривая заострившиеся клыки и мерцающие зеленым глаза, которые сам Блэкмор, видимо, еще не успел заметить.
– Мое имя Семенхара, я один из сынов Ламеха*, восьмого потомка в поколении Сифа.
– Мне плевать как вас зовут и на вашу родословную плевать! – шипит в ответ молодой лорд. – Вы знаете что тут произошло? Кто это сделал? Знаете?!
– Да. – незнакомец сложил руки на груди и отвел взгляд.
– Ииии?
– Ты…Тебя поглотила жажда, как и любого неофита.
– Вы рехнулись?! Хотите сказать, я убил собственную мать?!
– Мать? – Саменхара как-то странно и неестественно вздохнул. – Оглянись, мальчик, здесь мертвы все…Все, включая нас с тобой.
– Да вы больны! – Захария бережно убрал спутавшуюся прядь волос с лица Аннелисы.
– Если бы мы были мертвы, то вряд ли могли бы разговаривать!
– Прислушайся, – незнакомец присел на одно колено заглядывая в пылающие зеленым глаза молодого Блэкмора, – слышишь? Вот и я не слышу…Твое сердце остановилось, как и мое когда-то - ты мертв.
Он прав…Этот мужчина был прав, Захария не ощущал своего пульса, его поглотил холод и отвратительное чувство жажды, оно засасывало его, уничтожало все мысли, делало обоняние острее, заставляя втягивать воздух в надежде уловить хотя бы намек на приевшийся аромат крови.
И от этого тошнило, выворачивала наизнанку, ведь где-то глубоко внутри он понимал, что наслаждается запахом крови собственной матери. И если он хотя бы на секунду позволит себе выслушать этого человека, вникнуть в его слова - все случившееся окажется явью, и тогда, Захария Блэкмор окончательно лишиться рассудка.
Он крепче сжал ледяные плечи Аннелисы, и, борясь с невыносимой болью, поднялся на ноги.
Он спасет ее.
Должен спасти.
Захария делает шаг, еще один и еще…Он словно пьян, идет по лезвию ножа, коим сейчас казался окровавленный пол огромного зала, и не дай Бог он оступится, соскользнет с тоненькой дорожки, его тело в ту же секунду поглотит бездна, и он навсегда потеряет ее…Ту, что любил больше жизни, ту, что бросила его ради чертовых шафранов, ту, которую он никогда не простит, ту, которую он не сможет ненавидеть.