Помолись за нас...
Шрифт:
Откуда ей было знать, что молодого лорда едва ли не выворачивало на изнанку от ее ненавязчивой невинности? Что внутри Захарии помимо сгнившей души все еще оставались задатки совести, которые чаще всего представили перед ним в образе самого дорогого ему человека - Анелиссы Блэкмор - его матери.
Он привык спать с тупыми неудовлетворёнными женщинами, которые искали в нем замену равнодушным мужьям, знал, как доставить им удовольствие, а в качестве приятно дополнения они всегда вознаграждали его неплохим гонораром. Этим шлюхам было невдомек, что все, что ему нужно - это хотя
Что же заставило его перестать с этой девчонкой?
Она ведь была совсем не в его вкусе.
Ярость и злость на всю эту ситуацию?
Факт того, что ему придётся жениться на какой-то мегабогатой курице ради того, что его мать оставалась рядом?
Похоже, попытки превзойти долбанные цветы в маленьком мире Анелиссы стали его смыслом жизни…
– Спасибо.
– раздается откуда-то со стороны, выводя мужчину из раздумий, серые почти черные глаза сияли искренностью и чистотой, и на секунду появилась глупая мысль о том, что это не он ее испортил, а она его отчистила.
– Не за что, куколка.
– отзывается Захария, застегивая последнюю пуговицу и направляясь к выходу.
– Энн-Мэри, - тихо отзывается блондинка, неуверенно поджимая опухшие от поцелуев губы, -меня зовут Энн-Мэри Кавендиш.
Молодой лорд Блэкмор запинается о порог, с недоверием косится на блондинку, едва сдерживая истерический смех.
Только что он переспал со своей будущей женой, которая не хотела отдавать все своему мужу…
А судьба то, та еще тварь оказывается.
– Чтож, мисс Кавендиш, полагаю, мы с вами еще встретимся…
***
Огромный полупустой холодный зал, гнетущая атмосфера страха, отчаянья и безысходности, по всей видимости, меня снова занесло в поместье Блэкмор.
Мужчина с белоснежными волосами и ледяными голубыми глаза зло смотрит вперед, осторожно придерживая темноволосую девушку, внимание которой было полностью посвящено букету фиолетовых цветов в руках. Признаться, даже меня уже начинало подташнивать от этого цвета. Рядом с парой стоит сам Захария, волосы зачесаны назад, слишком ухоженный, слишком галантный, полностью соответствующей своей роли.
Напротив, испуганно теребя подол платья стоит та самая блондинка из таверне, и создается впечатление, что ее ведут на эшафот*, бедняжка словно не дышала и выглядела даже бледнее миссис Блэкмор.
– Я прошу прощения, - раздается со стороны хриплый голос, - мне жаль, что так вышло, я не знал, что моя дочь…- пауза, попытка подобрать слова, глупая иллюзия, чтобы создать впечатление, что ему дорога репутация девушки, - нечиста.
– Смотрины показали, что мисс Кавендишь имела связи на стороне, - ледяной бас Ксавьера, кажется, заставляет вздрогнуть всех.
Всех, кроме его собственного сына.
– Я нижайше прошу прощения, - в тон Блэкмору отзывается герцог Кавендиш,- мы готовы вознести ущерб, дабы вы не имели претензий.
– Чтож…-хозяин поместья насмешливо посмотрел на несчастную девушку, кто бы мог подумать, что все так сложится, наследница такого знатного
– Нам не нужны ваши деньги.
– внезапно подал голос Захария, крохотные плечики Энн-Мэри дернулись, но взгляд по-прежнему был устремлен в пол.
– Что же ты молчишь, милая?
– мужчина сделал несколько шагов к девушке, и, аккуратно зажав подбородок между большим и указательным пальцем, приподнял ее голову, вынуждая посмотреть в глаза.
– Ты так и не признаешься?
На щеках юной мисс Кавендиш навернулись слезы, это было слишком для ее чистого и хрустального мира, она не могла поверить, что сейчас все закончится. Если эти люди узнают, что она натворила, ее казнят публично за осквернение чести рода.
– В чем должна признаться моя дочь?
– словно гром среди ясного неба раздается голос герцога Кавендиш.
– В том, - юный лорд нарочно делал паузы после каждого слова, наслаждаясь возникшим напряжением и ужасом в глазах девушки, он не собирался уничтожать ее, нет, его план был куда более изощренный, - что мы с Энн-Мэри без ума друг от друга.
Челюсти почти всех присутствующих буквально отвисли, все взгляды устремились на юного лорда, но ему, кажется, было плевать. Нагло развернув девицу лицом к присутствующим, обхватив ее стройную талию и устроив подбородок на ее плече мужчины улыбнулся в стиле чеширского кота.
– Ну же, куколка, – совсем обнаглев шепчет Захария на ухо едва не поседевшей от ужаса девушке, - расскажи своему отцу историю нашей любви, ты ведь так этого ждала.
– Я…Я… -Энн-Мэри не решалась поднять глаза на отца, все ее тело сковало от ужаса и опьяняющего запаха молодого лорда Блэкмора. Она совсем не понимала, что происходит, боялась даже представить, что задумал этот темноволосый наглец.
– Боже, да ты как ледышка. – качает головой Захария и еще крепче прижимает девушку к себе, наслаждаясь яростью, с которой смотрит на него герцог Кавендиш.
– Не волнуйся ты так, я уверен, он поймет, он же так любит тебя. – едва сдерживает смех и, чтобы не выдать себя, закапывается лицом в белоснежные волосы, вдыхая удивительный аромат, чем-то напоминающий спелую клубнику.
– Может ты уже объяснишь всем нам происходящее, сын. – Ксавьер, как и герцог, не славились своим терпением и раздражение в голосе хозяина поместья явно подтверждало это.
– Да, конечно, –пальцы Захарии бессовестной поглаживают животик девушки, от чего та то млеет, то трясётся, – мы встретились пару лет назад и по уши влюбились, не могли и дня прожить без встречи, – бесстыдно врет мужчина, - вы же знаете какого это? Встречи полные романтики…Ммм…Незабываемо, правда, куколка?
Наследница рода Кавендиш словно зашуганный зверек хлопает густыми темными ресницами и кивает невпопад.
– А недавно узнали, что нас решили поженить, вы представляете, сколько радости мы испытали? И, признаюсь, не удержались, природа взяла свое. – снова эта наглая ухмылка, начинающая раздражать глав двух весьма знатных родов. – Я официально заявляю, что я был первым и единственным мужчиной Энн-Мэри Кавендиш, так что не имею никаких претензий и с удовольствием женюсь на ней.