Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Шрифт:

Фёдор стоял на неровном дне колоссальной ямины — впадины, чьи отвесные стены уходили вверх саженей на десять. Обрыв по всему краю огораживали крепкие поручни из бруса. Там, топая по дощатому настилу, расхаживали бородатые личности в сомбреро и с винтовками.

Круча за спиной Чуги казалась ещё выше — её продолжала стена миссии, куда выходил балкон с лёгким парусиновым навесом. Разумеется, Гонт уже был там — облокотившись на перила, он с интересом следил за Фёдором, обживавшим первый круг ада.

По левую руку серел дощатый барак и какие-то сарайчики, сложенные из сырцового кирпича. Дальняя стена прииска упиралась в

подножие скальной гряды. В скале зиял вход в штольню, туда и вела чугунная узкоколейка. На рельсах стояла пара вагонеток с рудой, двое полуголых людей со спинами, исполосованными бичами, перегружали добытое в хоппер парового подъёмника — здоровенную металлическую бадью. Когда её поднимали на поверхность, хоппер опрокидывали, и руда ссыпалась в большой бункер, откуда её потом загружали в рудовозные телеги — телегу подгоняли под затвор, открывали заслонку, и руда сыпалась куда надо.

Вот один из рудокопов подал знак, и наверху зашипело, засвистело, гигантская катушка стала наматывать трос, вытягивая наверх бадью и выбрасывая облачко пара.

Рудокопы проводили хоппер тоскующими глазами, словно представляя себя на месте тускло поблескивавшей породы, возносившейся вверх, ближе к небу, к солнцу, к воле. Долго тосковать им не дали — вышедший из-за опор подъёмника индеец-надсмотрщик протянул кнутом обоих. Багровая полоса украсила спины нерадивых, а в следующее мгновение оба изо всех сил толкали вагонетку, спеша уйти от наказания.

Бич свистнул в другой руке — и распорол рубашку на спине у Чуги. Боль была такая, что аж дыхание спёрло — будто кто раскалённый прут к лопатками приложил.

Фёдор мгновенно развернулся и набросился на Каухкана, однако индеец был опытным бойцом — Чуга словно в цилиндр того самого подъёмника попал, под удар шатуна. Покатившись по земле, с гудящей головой, ощущая вкус крови во рту, Фёдор пнул краснокожего в колено. У любого иного нога бы подломилась, а вот Одинокий Волк устоял. И принялся хлестать помора кнутом, рассекая тому и рубаху, и кожу.

Чувствуя себя так, будто разваливается на части, Чуга нашёл-таки в себе силы подняться. Пригнувшись и пропуская бич над собою, помор зашёл Каухкану за спину, набрасывая великану на шею цепь ручных кандалов, и скрестил руки, затягивая кованую «удавку». Жилы на его собственной шее вздулись, мышцы стонали от напряжения. Одинокий Волк шатнулся, клекоча, хватаясь за звенья цепи, и тут второй индеец саданул Фёдора по почкам, да так, что у помора в глазах потемнело.

Его снова швырнули на землю и пошли охаживать в четыре руки, полосуя, кромсая живую плоть. На грани помрачения помор разобрал голос Гонта:

— Довольно!

Истязание прекратилось в ту же секунду, а малость погодя Чугу окатили ведром холодной воды.

— Представление окончено, — холодно сказал Мэтьюрин. — Расковать — и в шахту его!

Глава 18

В ПРЕИСПОДНЕЙ

Штольня уходила далеко в недра скальной гряды, расходясь штреками, [159] веером пронизывая толщу горных пород. Из штреков, еле освещённых горняцкими фонарями, доносились вековечные подземные шумы — стук кирок, шорох и скрип лопат, грохотание тачек. Порою тусклый свет фонарей застили согбенные фигуры рабочих. Или рабов?..

159

Штольня

горизонтальная горная выработка, имеющая выход на поверхность. Штреки выхода этого не имеют, служа для добычи руды и её транспортировки.

Каухкан с напарником Скаатагечем доволок Фёдора до ствола шахты, упадавшего в тёмную глубину, и сказал:

— Ждать. Седой Бобёр приходить, лечить.

Скаатагеч Выжидающий Ворон, сильно пригибая голову, добрался до рельса, висевшего на цепи, и резко ударил по нему молотом, валявшимся неподалёку. Резкий звук гонга разнёсся по всем выработкам, вызывая ощущение, похожее на зуд.

— Ждать, — повторил Одинокий Волк и удалился. Выжидающий Ворон направил стопы следом за ним, на солнышко.

Обессиленный Чуга осторожно стащил с себя то, что осталось от рубашки, подчас отдирая её, и присел на пару трухлявых шпал. Он старался не двигаться, тогда спине было не так больно. Но дух помора был твёрд — Фёдор преисполнился холодной решимости разнести и ад, и рай Гонта, а самим мучителям устроить такое чистилище, что даже жестокие апачи вздрогнут. Пальцами перебирая ладанку с прядью Олёнкиных волос, он отпустил в адрес Гонта пару ласковых.

Заслышав шаркающие шаги, Чуга обернулся — из темноты штрека к нему приближался пожилой, вернее, рано состарившийся мужчина. Сутулясь по привычке, чтобы не задевать макушкой крепи, он поднял фонарь и прищурился.

— Новенький, што ль? Звать как?

Помор глянул на него. Простое, скуластое лицо, седой чуб, усталые глаза…

— Фёдором кличут. Фёдором Чугой.

— Земляк, что ли? — перешёл седой на русский.

— Выходит, так. Это вы, что ли, Седой Бобёр?

— Он самый! Вообще-то я Саввой окрещён. Можно и так звать али Саввой Кузьмичом.

— Коломиным?

Внезапная догадка и самого Чугу в дрожь бросила, и Савву заставила отшатнуться.

— Откуда тебе моя фамилия ведома? — спросил тот с подозрением.

— А дочка ваша обсказала, — заулыбался Фёдор, чувствуя и радость, и облегчение, и надежду, — смутные были чувства, словно не народившиеся во всей целости, но он их таки испытывал. — Переживает сильно Наталья Саввишна, горюет без отца-то…

Кузьмич упал на колени в сильнейшем волнении и затряс Чугу за плечи:

— Так што, Гонту она не досталася? Ну?!

— Да уж хрен там… Видать, расстроил я помолвку Мэту — набил ему морду! За то и сюда угодил. А Наталья ваша жива и здорова, и Лизавета Михайловна тож с нею. Гонт, правда, дурить стал, ранчи под себя подмять захотел, а мы все вместе — Костромитиновы, Хлебниковы, Черных, Кусковы, Купер, дон Гомес — собрались у меня, в Ла-Роке — там, где раньше сеньор Мартинес обживался. Пётр Степанович подсобил с бумагами, я на тех землях и осел. Только ненадолго — нашёлся-таки иуда, сдал меня. Попался как последний! [160] Ох, стыдобушка…

160

Интересное выражение, наверняка перенятое Фёдором у друзей-одесситов. «Последним» в синагоге называли человека третьесортного, завалящего. Оттого и вопрос к очереди «Кто последний?» звучал иначе: «Кто крайний?»

Поделиться:
Популярные книги

Неучтенный. Дилогия

Муравьёв Константин Николаевич
Неучтенный
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
7.98
рейтинг книги
Неучтенный. Дилогия

Попаданка

Ахминеева Нина
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Попаданка

Я еще не барон

Дрейк Сириус
1. Дорогой барон!
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я еще не барон

Жена проклятого некроманта

Рахманова Диана
Фантастика:
фэнтези
6.60
рейтинг книги
Жена проклятого некроманта

Камень. Книга шестая

Минин Станислав
6. Камень
Фантастика:
боевая фантастика
7.64
рейтинг книги
Камень. Книга шестая

Барон нарушает правила

Ренгач Евгений
3. Закон сильного
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Барон нарушает правила

Комбинация

Ланцов Михаил Алексеевич
2. Сын Петра
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Комбинация

Испытание Огня

Гаврилова Анна Сергеевна
3. Академия Стихий
Фантастика:
фэнтези
9.43
рейтинг книги
Испытание Огня

Идеальный мир для Лекаря 25

Сапфир Олег
25. Лекарь
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 25

Ведьмак. Перекресток воронов

Сапковский Анджей
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Ведьмак. Перекресток воронов

Сердце Дракона. Том 20. Часть 1

Клеванский Кирилл Сергеевич
20. Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
городское фэнтези
5.00
рейтинг книги
Сердце Дракона. Том 20. Часть 1

Вечная Война. Книга II

Винокуров Юрий
2. Вечная война.
Фантастика:
юмористическая фантастика
космическая фантастика
8.37
рейтинг книги
Вечная Война. Книга II

Клан

Русич Антон
2. Долгий путь домой
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
5.60
рейтинг книги
Клан

Герцог и я

Куин Джулия
1. Бриджертоны
Любовные романы:
исторические любовные романы
8.92
рейтинг книги
Герцог и я