Понедельник - день тяжелый. Вопросов больше нет (сборник)
Шрифт:
— Это уже не секрет, Кузьма Егорович. — Он ничего не знал, но, не желая показаться неинформированным, важно повторил: — Не секрет, Кузьма Егорович, не секрет. Это предполагалось. Брат Петр давно мне писал: «Пора тебе, Яков, на самостоятельную должность», — соврал Каблуков. — Подбор кадров — это не фунт изюма.
— Позвольте от всей души, от всего расширенного сердца. Одним словом, поздравляю.
В кабинет влетела счетовод, комсомолка Зина Часова, и с порога прощебетала:
— Вы, наверное, не поедете. Но на всякий случай сообщаю — завтра коллективная
Стряпков всплеснул руками:
— Товарищ Часова, почему вы врываетесь без стука? А если мы заняты? И вообще, что у вас за вид?
Зина удивленно посмотрела на него и, ничего не сказав, хлопнула дверью.
— Возмутительно, Яков Михайлович. Придется приструнить.
— А тут многие распустились. Брат Петр в последний приезд говорил, что либерализм для администратора противопоказан. Тут, знаете, порядки надо наводить и наводить. Но ничего. Выправим.
Стряпков, взглянув на часы, радостно воскликнул:
— Батюшки-светы! Да ведь сегодня суббота! Вы домой, Яков Михайлович?
— Что вы! Посижу, подумаю. А вы уже уходите?
— Если я вам нужен, я с удовольствием. Я даже могу домой к вам вечером…
— А это мысль! Приходите. Одну минуточку! Я надеюсь на вашу скромность. До получения официального документа мне бы не хотелось, чтобы это сообщение широко популяризировалось.
— За кого вы меня принимаете? Я ведь только вам. Лично. Кстати, Яков Михаилович, почему бы вам но поехать завтра на прогулку? Увидите ваших подчиненных, так сказать, в естественном виде. Вам, как руководителю, это полезно.
— Подумаю… Сейчас я пас отпускаю и жду вечером.
И Яков Михайлович Каблуков остался один.
Первые пять минут власти! Их, наверное, переживают по-разному. Одни ведут себя просто: «Ну, назначили! Ну и что? Будем работать!» Другие слегка теряются, даже стесняются, пытаются оправдываться: «Уговорили, ей-богу, уговорили!» Третьи сразу перестают улыбаться и понимать шутки, четвертые звонят знакомым, справляются о здоровье и между прочим сообщают: «Я так устаю на своей новой работе, просто ужас». Пятые… одним словом, у всех по-разному проходит первый сладостный миг обладания руководящей должностью.
Не обходится и без недоразумений. Один товарищ за первые три минуты отдал три приказания — снять у предшественника на квартире телефон, запретить ему вызывать машину, вызвать ревизоров для тщательной проверки предыдущей деятельности. Все это едва не кончилось инфарктом миокарда у вновь назначенного, потому что через две минуты он узнал, что его предшественник назначен на еще более высокий пост.
А потом начинается медовый месяц: пересмотр штатного расписания, реконструкция аппарата, ремонт кабинета, перебивка мебели, — боже ты мой, сколько приятных забот и хлопот!
Яков Михайлович Каблуков первые пять минут уделил размышлениям.
«Вот жил я обыкновенно. Читал всякие входящие:
Могу сказать Рыбиной: «Пригласите ко мне весь аппарат!» Некоторые допускают вольности: «Свистать всех наверх!» Это неприлично, несолидно. Вот именно — несолидно.
Все соберутся. Будут выжидательно смотреть, гадать: зачем позвал? Можно слегка побарабанить пальцами по столу:
«Я пригласил вас, товарищи, для того, чтобы…»
И все будут слушать, хотя вчера еще могли не слушать.
Будут высказываться: «Как правильно отметил товарищ Каблуков…» Пусть говорят, подводить итоги буду я. Это теперь мое право. Я выслушал вас, товарищи. Ряд ораторов внесли ценные предложения… Особенно мне хочется отметить выступление… Но… Все, что будет сказано после «но», — будет сказано мной.
Что делать с Соловьевой? Оставить заместителем? Ни в коем случае. Это равносильно установке мины замедленного действия — раньше или позже, но взорвется. А куда ж ее? Да при чем тут я! Пусть о ней думают в исполкоме. Я же не виноват, что она не оправдала надежд…
Кого взять в заместители? Кошкина? Хитер. Петрова из планового отдела? Себе на уме. Стряпкова? Уж очень глуп. Впрочем, это как раз неплохо. Зачем мне умный заместитель?
Хорошо бы Соскова с гончарного завода. Исполнителен. А в общем торопиться не будем…»
Каблуков вздохнул: «Боже ты мой! Сколько тяжелых забот!»
И с суровым лицом мученика пошел домой.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ,
из которой явствует, что самый лучший отдых — организованный
Вечер семейного отдыха во Дворце культуры горпромсовета был в полном разгаре.
Надо признать, что отдыхать в Краюхе сейчас научились. Несколько лет назад главенствующей формой отдыха была лекция «Роль личности в истории», сопровождаемая показом биографических эпохальных фильмов одного и того же режиссера.
Теперь, слава богу, это скучное время позади и краюхинцы развлекаются разнообразнее.
Дворец культуры горпромсовета расположен в парке, на берегу Сети. За вход в парк платить не надо.
В парке много бесплатных удовольствий. Можно, например, получить безвозмездно консультацию у адвоката Петра Ивановича Короткова. Когда-то Петр Иванович был прокурором, выступал в роли государственного обвинителя. В адвокаты он перешел не столько из сострадания к подзащитным, сколько в силу сложившихся обстоятельств. Петр Иванович любил повторять: