Понимать риски. Как выбирать правильный курс
Шрифт:
Испытывают ли нынешние молодые люди более сильную тревогу?
MMPI [12] представляет собой анкету, используемую для оценки различных психических расстройств. Эта анкета позволяет оценить уровень депрессии, ипохондрии, истерии и других форм психопатологии. Начиная с 1930-х гг. ее раздавали десяткам тысяч детей и подростков в США, благодаря чему появилась возможность проводить сравнения между ними на протяжении долгого времени.
Полученные результаты выглядят удивительно. В период с 1938 по 2007 г. клинические показатели психического состояния студентов колледжей постоянно росли, особенно показатели настроения, нетерпеливости, неудовлетворенности и непостоянства (так называемая F-шкала). Чем выше их значение, тем более доминирующими оказываются эти характеристики. Давайте для сравнения возьмем среднюю оценку по F-шкале для студентов колледжей 1930–1940-х гг. в качестве контрольной отметки. В последующих поколениях почти
12
MMPI (Minnesota Multiphasic Personality Inventory) – миннесотский многоаспектный личностный опросник.
По всем шкалам, использовавшимся в анкете, 85 из каждых 100 студентов имели оценки выше контрольного значения: студенты оказывались более склонными к нарциссизму, более эгоцентричными и менее общительными, а также более беспокойными, опечаленными и неудовлетворенными. Этот психологический профиль, основанный на самоотчетах студентов, наглядно отображает внутренний настрой нынешних поколений молодых американцев. То, что прежде считалось отклонением, теперь стало нормой.
Что же скрывается за этим изменением психологического профиля? Возможно, современные колледжи делают своих студентов более подверженными хандре и стрессам, особенно с учетом того, что многие молодые люди впервые оказываются оторванными от дома и сталкиваются с новыми трудностями. Но те же изменения тех же характеристик отмечались и у старшеклассников. Кроме этого, не было выявлено заметных различий между мужчинами и женщинами и между городами.
Другое объяснение может заключаться в том, что казаться подавленным или встревоженным в наши дни стало более социально привлекательным. Отчасти это объясняет происходящие изменения, но не суть наблюдаемого тренда. Или же причина имеет экономическую основу: психологический профиль мог изменяться вслед за серьезными подъемами и спадами в экономике – со времен Великой депрессии и до наших дней. Но фактический рост измерявшихся психологических оценок имеет слабое отношение к изменениям в экономике или к безработице. Оценки молодых людей повышались медленно и неуклонно, независимо от фаз экономических циклов. Уровни тревожности и депрессии у детей в период второй мировой войны, во время холодной войны и в неспокойные 1960-е и 1970-е гг. были ниже, чем сегодня.
Внутренний контроль: умения, а не внешний вид
Самое лучшее объяснение, по-видимому, заключается в том, что молодые люди считают важным в жизни: в различии между внутренними и внешними целями. Внутренние цели включают превращение молодого человека в зрелую личность посредством укрепления своих умений, компетенций и моральных ценностей и обретения смысла жизни. Внешние цели имеют отношение к материальным вознаграждениям и мнениям других людей. К ним относятся: высокий доход, социальное одобрение и приятный внешний вид. После окончания второй мировой войны цели людей постоянно изменяются, причем внешние цели приобретают все большее значение. Ежегодные опросы первокурсников колледжей показывают, что представители новых поколений считают «финансовое благополучие» более важным, чем «выработку значимой жизненной философии», хотя в 1950–1970-х гг. наблюдалась противоположная картина.
В условиях этого сдвига молодые люди меньше контролируют процесс достижения своих целей. Как следствие, эмоции и поведение молодых людей все активнее контролируются извне.
Шкала внутреннего и внешнего локуса контроля представляет собой опросник, позволяющий оценить, насколько люди верят в то, что они сами управляют своей судьбой, а не находятся под внешним воздействием других людей. Опросник раздавался детям в возрасте от 9 до 14 лет в период с 1960 по 2002 г. За это время уверенность детей в том, что они могут контролировать свою судьбу, значительно ослабла. В 2002 г. средний ребенок сообщал о более сильном внешнем контроле, чем 80 % его ровесников в 1960 г. Когда дети чувствуют, что их внутренний контроль над своей жизнью слабый, они испытывают более высокую тревожность перед лицом неопределенности: я обречен, мне даже не стоит пытаться сопротивляться.
Однако люди, сообщающие об усилении своего внутреннего контроля, лучше преуспевают в жизни, чем остальные. Они играют более активную роль в своих местных сообществах, больше заботятся о своем здоровье и имеют более высокооплачиваемую работу. Мы можем не влиять на то, находят ли другие нашу одежду, умения или внешний вид привлекательными. Но мы действительно можем контролировать наши внутренние цели, такие как изучение иностранных языков, овладение игрой на музыкальных инструментах или принятие на себя ответственности за маленьких детей или пожилых родителей. Сдвиг в сторону внешних целей не является биологическим фактом, высеченным в камне; все мы имеем возможность переориентироваться на внутренние цели и прекратить проявлять чрезмерное беспокойство по поводу повседневных рисков и неопределенностей.
Часть II
Как научиться осознавать риск
Решить задачу –
Элементарное обучение статистическим методам становится необходимым для каждого живущего в современном мире, подобно обучению чтению и письму.
83
С этой цитатой связана долгая история. В классической монографии «How to Lie with Statistics» (Huff D., 1959) имеется, в частности, такой эпиграф: «Однажды статистическое мышление станет столь же необходимо полезному обществу гражданину, как и умение читать и писать». Эти слова приписываются Уэллсу, но без конкретной ссылки. Сотни авторов используют эту цитату, не указывая ее источник. Когда я использовал ее в своей книге «Calculated Risks» (в издании, вышедшем в Великобритании, «Reckoning with Risk»), я снабдил ее сноской с объяснением, что я не нашел ее точного источника (Уэллс написал более сотни книг) и что, возможно, она просто сфабрикована. В ответ я получил несколько писем, включая и статью Танкарда (Tankard J. W., 1979), в которых утверждалось, что Уэллс имел в виду роль математики, а не статистики и что специалисты по статистике, возможно, специально неправильно интерпретировали слова Уэллса, чтобы повысить престиж своей профессии. Танкард цитировал Уэллса, выступавшего за «прочное обучение математике» и утверждавшего, что «Необходимо уметь делать вычисления, мыслить в терминах средних, минимальных и максимальных значений подобно тому, как сейчас всем необходимо уметь читать и писать» (p. 30, 31). Танкард также цитирует Ловата Диксона, одного из биографов Уэллса, который не мог припомнить другого места в его сочинениях, в котором бы специально говорилось о статистике.
Когда я уже был готов признать правильность этого замечания, я получил письмо от британского библиотекаря Джеффри Ханта с приложением копии эссе Уэллса «World Brain» (1938/1994). И там я нашел такие слова: «Определенное обучение элементарному статистическому методу становится столь же необходимым каждому, живущему сегодня в этом мире, как умение читать и писать» (с. 141). Этим подтверждается суть, если не точная форма, этой популярной цитаты.
Глава 5
Помните о своих деньгах
Все должно быть сделано настолько простым, насколько это возможно, но не проще.
Американцы, как известно, очень оптимистично относятся к своим шансам разбогатеть. По данным одного из опросов, 19 % американцев считает, что они входят в 1 % населения с наивысшими доходами. Еще 20 % верят, что они когда-нибудь туда войдут {84} . Позитивное мышление – это хорошая вещь, когда вы молоды, но оно имеет и свои недостатки. В действительности в США продвижение вверх по социальной лестнице происходит теперь не активнее, чем в большинстве других западных стран. Значительная часть оптимистично настроенных американцев поддерживает снижение налогов для богатых, от которого они сами никогда не получат выгод.
84
DiPrete T. A., 2007. Дипрете указывает, что формулировки его вопросов были двусмысленными.
Легко посмеяться над такой наивностью. Ведь, в конце концов, мы живем в эпоху цифровых технологий и можем получить доступ к любой нужной нам информации. Или нам так кажется.
Цифровая эра, использующая быстродействующие компьютеры для предсказания курсов валют и курсов акций и сложные финансовые технологии, непонятные большинству смертных, изменила процесс нашего взаимодействия с миром денег. Но привело ли все это к тому, что мы стали получать более точные предсказания? Вспомните, что мир инвестиций отличается высокой неопределенностью, и использование финансовых теорий, разработанных для мира известного риска, может породить иллюзорную определенность, которую я называю иллюзией индюка.
Финансовые эксперты: боги или шимпанзе?
Управляющий активами одной крупной страховой компании как-то пожаловался мне, что его родственники постоянно задают ему вопрос о том, в какие акции им следует инвестировать свои деньги. «Но я этого не знаю. Да и как я могу это знать? – говорил он. «Но им хочется верить, что я бог». Он честный человек, но другие, менее щепетильные люди всегда рады сыграть на ошибочной вере в их безграничные возможности. В конце каждого года известные финансовые учреждения делают прогнозы курсов валют и курсов акций на следующие 12 месяцев. Затем эти прогнозы обязательно появляются в СМИ. В конце концов, каждый хочет знать, будет следующий год хорошим или плохим и куда лучше вкладывать деньги. Никто не ожидает, что предсказания окажутся идеально точными, но многие полагают, что они будут адекватно отражать общую картину. И главное, не пропустят будущих серьезных подъемов и падений рынка. Насколько же точны предсказания, которые мы слышим каждый год?