Попаданцы
Шрифт:
Это я потом понял, а тогда догадался по жестам.
— Стойте! — крикнул я властно, как только умел.
Потом показал на солнце, на его путь по небу, и показал, что до захода солнца огонь вернётся. Предстояло поработать, ведь на закате нас казнят. Крутить палочку ладонями я сразу не рискнул, не те ладони у меня. А вот сделать подобие лука, это уже можно. Пару часов ушло на подготовку, ведь надо было найти подходящие палочки, проделать камнем углубление в толстой палке и в небольшом камне, которым я сверху прижимал палочку.
Петля на тетиве, на которую пошёл шнурок от кроссовок, палочка вращается, а я вожу луком туда-сюда. Шаман посмеивается,
В племени снова воцарился мир и покой, люди жарили мясо и ели прямо тут. Меня кормила очаровательная девчушка, чумазая, но славная. Всё племя с восхищением смотрело на меня, кроме шамана. Этот косился, как на злейшего врага. Потом начались другие беды, закончился кремний, его стали экономить, но я нашёл вулканическое стекло. Оно не такое прочное, но остроту держало и ножи из него резали мясо вполне.
Вспомнив ролик из интернета, я попробовал слепить миску из пепла, которого оказалось довольно много. Получилось вполне и дикари стали смотреть на меня с восхищением. На охоту меня не брали, но я стал сверлить камни, благо, костей вокруг достаточно. Так получились булавы и топоры, довольно красивые. Первый же достался вождю, а второй я сделал для себя.
И тут охотники пропали на целых две недели. Женщины собирали коренья, дети охотились на крыс и даже мышей. В общем, выживали, как могли. Вернувшиеся охотники сообщили, что звери откочевали далеко, теперь нужно идти целую неделю, чтобы найти стадо оленей или кабанов. Вообще-то кабаны и на кабанов не сильно походили, скорее на что-то переходное между волком и свинкой, но мясо вполне съедобное.
Начались голодные времена, но к тому времени я уже освоил их примитивный язык. Поговорив с вождём, попытался убедить его перекочевать туда, где гуляет еда.
— А где жить? — резонно спросил он.
— Дом можно построить, топоры теперь есть.
Охотники рассказали, что леса там хватает, я не сомневался, построим. Вообще-то, я не строитель, но в интернете много всего насмотрелся, уж как-нибудь, построимся. С трудом убедил, и все однажды снялись и ушли вслед за охотниками, придерживаясь берега реки. Всё имущество тащили на себе, двигались медленно, но дошли через две недели до места.
Хорошее место, зверя много, поэтому сразу я распределил роли. Мужчины рубят жерди, а женщины ветки по тоньше. Стройка шла параллельно, большой шалаш и плетень вокруг. Впрочем, «двор» нам большой и не нужен, поэтому плетень закончили в пару дней. Шалаш занял неделю, но прочный, крытый лапником. В зиму его обложили дёрном и получилось довольно тепло. Торцы замазали, чтобы не сквозило и люди зажили на новом месте.
С едой теперь хорошо, с дровами даже лучше, чем раньше, а я попробовал научить женщин земледелию, для этого сделал несколько каменных мотыг, и мы взрыхлили небольшой участок. Овощей почти нет, но кое-что удалось посадить, остальное засеяв дикими злаками. Пока не получился первый урожай, на меня косо смотрели, но потом с радостью собирали колоски с мелкими зёрнышками, молотили их и выбирали чистое зерно, отделяя шелуху.
Первая же каша с мясом произвела фурор, а женщины на энтузиазме взрыхлили большой участок. Его и засеяли следующей весной, а пока строили дом для шамана,
Пришлось строить себе отдельный дом за оградой, так настоял шаман. Бога же не могут съесть звери, вот меня и сослали за ограду. А что я скажу, в чём-то он прав, но я и построил себе такой дом, что никакой зверь не страшен. Это был купол, в который нужно входить сверху, спускаясь по лестнице. Для вентиляции имелась и отверстие у пола, но в него только крысе и пролезть. А чтобы сверху зверь не запрыгнул внутрь, я втыкал острый кол на ночь и убирал лестницу.
Всё было хорошо, но шаман возомнил себя выше вождя и требовал регулярно девушку, реализуя право первой ночи. Но Ахана не захотела идти к шаману, а ушла ко мне. Вот тут всё и началось. Мерзавец пустился во все тяжкие, целыми днями стращая племя карами небесными, если меня не убьют. В итоге, он добился своего, и мы с Аханой ушли. Надеюсь, он напорется на кол, но я сделал ещё и небольшое бревно, которое должно ударить по голове того, кто попытается спрыгнуть вниз, сторожок как раз был во входном отверстии.
А мы продвигались вдоль реки, останавливаясь в распадках или под склонами, разводя костры, которые отпугивали диких зверей. Кормились тем, что удавалось добыть, в основном, крысами или зайцами. Но однажды на нас кинулся кабан, небольшой, большой ростом с человека, с ним не справится двоим. А так Ахана упёрла копьё, как я учил, и кабан напоролся на него. Вот тут я и добил его каменным топором, лупил по голове, пока череп не треснул.
Тут мы наелись от пуза, но надо идти дальше, поэтому отрезали задние ноги и взяли по одной. Ничего, сразу не пропадут, тем более, что мы их слегка подкоптили над огнём. Так и шли, срезая с кабаньих ног тонкие ломти и подвешивая их на треноге, чтобы готовились дальше. Погони за нами не случилось, но причины мы узнали позже.
К концу второй недели дошли до озера, в которое впадала речка, расширяясь довольно солидно и журча на перекатах. Она и так, не особо полноводная, обычная горная речка, но чистая, а нам больше ничего и не надо.
— Вот тут и останемся, — решил я, заметив в речке рыбу, — построим дом и будем жить.
Ахана обняла меня и потребовала исполнения супружеского долга. Что мне оставалось, бог или нет, но раз мужчина, будь добр, исполняй. Доев мясо после этого, я стал думать о доме. Вон там будет хорошо и лужайка симпатичная, можно выращивать злаки. А вообще, я не охотник, так что кормиться нам будет непросто. Нет, я окреп и довольно проворный, но добыть оленя вряд ли сумею.
Решив сегодня ограничиться рыбой, я зашёл в воду, довольно прохладную, как и все горные речки. Постояв минут пять, я начала замерзать, но тут крупная форель проплыла совсем рядом. Небо было на моей стороне, и я воткнул копьё в её тело. Рыба едва не соскочила, но я прижал её ко дну и дождался, пока она перестанет трепыхаться.
Вот теперь пришла пора разводить огонь, но в речке я заметил кое-что, заставившее меня задуматься. Протянув руку к приметному камню, я достал из воды медный самородок. Ого, а ведь это настоящая удача, если удастся раздобыть и олово, то у нас наступит бронзовый век. Пока ничего не стал рассказывать, развёл огонь, и мы зажарили рыбу на огне, а потом съели, поделив её пополам.