Попаданец в Рой Пожирателей Вселенной. Том IV
Шрифт:
«Приплыли…» — подумал Фёдор — «А я всё же надеялся, что само пройдёт… И как нам теперь ему помочь?!»
«Ты и сам знаешь.» — ответила жучья половина — «Сделай его частью НАС…»
«Но я так долго заботился о нём и берёг его жизнь! Он должен был стать собеседником для Учителя.»
«Разве мало реконструкторов вокруг? Поймай любого другого и будет тебе собеседник.»
«Нет… Я так не могу… Знаешь, как у людей говорят? Мы в ответе за тех, кого приручили. Я хочу, чтобы он жил дальше. Да и с Учителем он уже познакомился. Если Миару вдруг умрёт, а мы ничего не предпримем, дабы это предотвратить, что старик подумает о
«Ладно-ладно… Гуманность, это, конечно, очень глупо, но я не вижу смысла с тобой спорить. Жуколов уже труп и доживает последние сутки. Как ты его спасёшь, если он гниёт заживо? Ты даже шину ему не наложил, когда приволок в гнездо. Он сам сделал всё, что мог, всё, что было ему под силу. И знаешь, мне кажется этот гуманоид гораздо больше приспособлен к существованию в средневековом мире, чем ты. Он старше и опытней тебя. Ты знаешь о жизни гораздо меньше него. И раз он сам себя не спас, то ты и подавно, ничего не сделаешь.»
«Может и не сделаю, но попытаюсь. Сегодня я уже стал инопланетным кулинаром, могу и роль инопланетного доктора примерить. Всё равно, нет ничего хуже смерти, а смерть я ему уже обеспечил…»
Глава 69
(часть 10)
Слизевик спустил мангал в центральный коридор тюрьмы и установил его под вертикальной шахтой. Гусеницы разожгли новый костёр и для достижение высоких температур положили в него толстые ветки. Дым заполнил буферную секцию и повалил из прохода в подземелье. Три меча вошли лезвиями в самое сосредоточение жара…
Учитель успел поспать самую малость перед тем, как тюремщик снова его разбудил. Пожилой реконструктор с трудом разлепил заспанные веки и что-то промямлил. Слизевик бесцеремонно схватил старца за руку и потащил в коридор. Поначалу мужчина едва волочил ноги, но потом немного растормошился и побрёл активнее.
Слуга завёл деда в комнату Миару. Там старик увидел своего сородича ворочающегося под одеялом из бараньей попоны. На столике собраном жуком лежала пилка по дереву, войлочная верёвка, небольшой ларчик, кинжал в ножнах, деревянная жердь и моток ниток с швейной иглой.
Слоник первого ранга стоял между гамаком и сонным мужчиной, держа в лапе указку. Склизкий летун ткнул прутиком в жуколова и произнёс:
— Миаг-х-р-ру.
Потом он указал на себя и сказал:
— Ф-хёдор-р-р.
Затем жук коснулся кончиком лозины грудной клетки Учителя и замер в ожидании. Гуманоид должен был произнести своё имя. Во всяком случае этого пытался добиться от него перерожденец.
Дед не отозвался, а лишь устало поглядел на насекомое-переростка. Тогда мыслительный центр повторил манипуляцию.
— Миаг-р-ру. Ф-хё-одо-ор.
Указка вновь упёрлась в кафтан на торсе мужчины. Но вместо желаемого ответа, парень услышал, как старец засопел. Оказывается
Слуга встряхнул горе-собеседника, и тот очнулся. На третий раз, дедуля догадался, что от него требуют и представился, положив на грудь ладонь.
— Халима. Халима. Ха-ли-ма. — три раза повторил он, а последний проговорил по слогам.
«Что же, Халима…» — подумал Фёдор — «А ты догадлив, Халима… Ещё и так доходчиво разъясняешь… Словно не впервой общаешься с существом не знающим твоего языка…»
Слизевик, на всякий случай, перепроверил, всё ли правильно он понял, и поочерёдно указал на жуколова и старика, называя их по имени. В ответ на это, учитель кивнул.
— Х-р-алим-р-а-а… — прорычал жук.
Гуманоид снова покивал, после чего положил летуну на голову ладонь и произнёс:
— Фи-идо.
— Фх-ё-одо-р-р! — попытался уточнить произношение своего имени человек. Хотя и у него самого получалось так себе.
— Фи-идо-ох. Фи-и-идор-х. — старался исправиться старик.
Внезапный громкий стон Миару прервал взаимодействие парочки существ, вынуждая их синхронно обернуться в сторону страждущего пленника. Надзиратель похлопал Халиму по бедру, подталкивая его ближе к гамаку. Когда тот приблизился, слон откинул одеяло, и взору старца предстала поражённая инфекцией конечность. Пожилой реконструктор издал возглас сильного потрясения и прикрыл рукой нос, а другой схватился за голову.
Слизевик подождал, наблюдая, что он будет делать дальше. В течении пары секунд эмоция учителя сменилась с ошеломления на мрачную сосредоточенность. Он глянул на искажённое лицо сородича и положил ему ладонь на лоб. Затем Халима наклонился, раздвинул пола растёгнутого жиппона и прижал ухо к быстро вздымающейся груди жуколова. Что-то уяснив для себя, дедок расстегнул пояс на бёдрах Миару и откинул верхнюю половину разрезанных штанов, а также немного засучил ему нательную рубаху. Тогда человек и реконструктор узрели, что чернота инфекции уже пополза вверх по ноге, и до тазобедренного сустава ей оставалось сантиметров двадцать.
Старик закрыл глаза, закряхтел и погладил себя руками по вискам. Пока он снова не уснул, жук взял со стола пилку, верёвку, толкнул деда и показал ему эти инструменты. Затем слуга указал в сторону гуманоида при смерти.
«Давай… Отрежь ему ногу, что-ли…» — подумал Фёдор.
Хмурый Халима глянул на жука, потом на корчащегося Миару, и… Стиснув губы, отрицательно помотал головой.
«Не понял…» — растерялся парнишка.
Слон поднёс пилку к поражённому бедру и показал, будто пилит его. Халима снова закряхтел, делаясь недовольным, схватил инструмент и отдёрнул лапу насекомого. Дальше пожилой мужчина ткнул пальцем в жуколова, высунул язык, закатил глаза и крякнул. Иными словами, он изобразил мертвеца.
Сценка была предельно ясна — пилить ногу не нужно, Миару сдохнет.
Тюремщик положил вещи из клешней на стол и взял в лапы ларчик. Откинув крышку, он протянул открытый деревянный короб Халиме. В нём хранилась мазь, украденная у Лекаря золотозубцев. Этим веществом доктор обрабатывал рану Копчёного.
Учитель сунул в вязкую субстанцию палец, затем поднёс его к носу и понюхал. В результате старец едва заметно покивал… После этого, он резко захлопнул ларчик, повторно указал на Миару и изобразил мертвеца. Мазь, это конечно хорошо, но она в данной ситуации бесполезна.