Попаданец XIX века. Дилогия
Шрифт:
– Да, ваше высокоблагородие! – гаркнули парни. Глаза у них разгорелись от оптимистического будущего. А чтобы они не погасали, Андрей Георгиевич вытащил стопку ассигнаций – тощую на взгляд попаданца и толстую по оценке охранников – и вытащил каждому по рублевой бумажке:
– Вот вам на первое время. И знайте, за хорошую работу, за доблесть с какого-нибудь ворога будете получать сей же момент сверх жалованья!
Он многозначительно посмотрел на слуг. Потом приказал:
– А покамест, Леонтий на пост около лестницы, а ты, Гаврила, быстро, одна нога здесь, другая
По моему, он чего-то не то сказал, - подумал Андрей Георгиевич, - увидев, как у Гаврилы широко расширились глаза и судорожно шевельнулся кадык, - ладно, настоящий барин хозяин своему слову. Хочет – дает, хочет – берет обратно.
– Иди уже, - добродушно сказал помещик, - нечего тут злобную морду корчить мне. Жителей пугай.
Парни, можно сказать, охранники, разбежались. А Макурин, пока его не беспокоили, взял стопку нелинованной бумаги, чернильницу с пером. Кажется, пора в древность вносить методику XXIвека. Точнее, ХХ, но это не важно. Вчера Аким нес всякую ересь – слабое крестьянское хозяйство, посредственное, сильное. Как будто это что-то ему говорить.рвое.
Значит так, вводим количественную характеристику по такой вот таблице. И для примера привел примерный вариант.
Всю таблицу разделим на три части: растениеводство, животноводство, ремесла… Хотя нет, для деревень около столицы могут не только кустарные ремесла, но и услуги. И что еще будет перспективнее. так что и вносим раздел. Он помедлил и каллиграфическим почерком написал – Второе. Несельскохозяйственные заработки.
Теперь более подробно расписываем каждый раздел, В растениеводстве по каждой культуре площадь, урожай, валовый сбор, доли помещику, на рынок, хозяйству. В животноводству каждому хозяйству поголовье КРС, МРС, птица, что получает и кому. Так вроде?
Несельскохозяйственные доходы. Может, ну их натуральные показатели, перейти сразу к денежным? Хотя нет, так хитрецам будет легче обмануть. А таковые окажутся обязательно. А так пусть попробуют. Он не жестокий, но пороть будет обязательно и старательно. Только кровь будет расплескаться!
– Вот смотри, Аким, это анкеты хозяйств. Из надо переписать и строго заполнить, - указывал он подошедшему управляющему, - предупреди домохозяев, несмышленышей будут пороть немилосердно, а самых твердолобых отправлю в городской острог на все лето. Пусть потом мучаются, сволочи.
– Дак это, - почесал затылок Аким, - не пойдут ведь мужички.
Он почти с мольбой смотрел на помещика, но не видел в нем никакого одобрения. Наоборот, только жестокость и суровость.
– Это не обсуждается, - ответил Макурин, - заруби на своем носу и передай остальным. Если надо, сам буду ходить по домам и штрафовать рублем и кнутом!
– Мгм, - двусмысленно прокашлялся Аким. С одной стороны одобрил строгость помещика. Порядок любой нормальный крестьянин одобрял. Ведь хотя бы это были обязательные налоги, зато порядок защищал от различных поборов. Но, с другой стороны, никто не хотел получать различные повинности. А их и от государства было много! Вот и управляющий откровенно
Но вслух не сказал, только спросил, кто будет переписывать таблицы.
На этот вопрос у Макурина было несколько вариантов ответов. Но вначале спросил у своего управляющего, сколько у него хотя бы в деревне Березовое крестьянских хозяйств на сегодняшний год?
Аким затруднился с ответом. Точнее, он ответил, но на год ревизии – 123. а потом затруднился, поскольку статистика была довольно неопределенная.
– А как же ты собираешь налоги помещику и государству?
– надменно соизволил удивиться помещик.
Налоги это доходы, а за доходы любой каждый человек, не только помещик, заругает и даже забьет. А уж помещик да своего крепостного крестьянина засечет до смерти, не раздумывая. А общество еще и пообладирует за строгое наказание лживого крестьянина. Поэтому Андрей Георгиевич и не удивился к покаянно-активной реакции Акима. Тот еще плут.
– Помилуй Бог, батюшка, не справился!
– покаялся то довольно лукаво. А вот тут он уже даже не плут, а просто обыкновенный дурак. Или необыкновенный, но дурак?
Помещик внимательно посмотрел на себя в небольшое зеркало на столе.
– Странно, - немного удивился, - как ни гляжу, не вижу. Ты, Аким, тоже не видишь?
– Н-нет, ваше высокоблагородие, не вижу, - осторожно ответил тот, опасаясь, что сейчас случится буря.
Он совершенно не ошибся. Буря началась и какая!
Глава 3
Синие глаза барина, обычно теплые и производившие на его лицо картину беззащитности и домашности, вдруг заметно похолодели и обесцветились. Казалось даже в самой комнате прошла волна мороза. Теперь Аким очень даже верил всем его словам об огненном кнуте и о безжалостном наказании.
– Прости барин, ради бога, - завопил управляющий, бросившись на колени. Внешне казалось, что он крайне испуган и готов делать все приказания господина, но внутри как-то каменно уперся. Пусть бьет, он не девушка, а за общество можно и пострадать, благо и его хозяйство большое.
Он еще не понимал, как связаны эти бумаги барина и новые налоги, но был твердо уверен – опять будут драть, как сидорову козу. Ибо, как бы и сколько бы дворяне не пыхтели, а все равно приходили к крестьянам и брали налоги больше и больше. И этот тоже возьмет и любимые его «новшества» обернутся новыми тяготами.
Звонкая затрещина на миг ослепила Акима, но он даже не шевельнулся, чтобы сопротивляться. Барин в своей силе, а значит, и в праве. Пусть бьет, может меньше налоги будут.
А тот вдруг успокоился, затих на своем иноземном стуле. Плохо дело! Аким уже привык, что городские приедут, пошумят о малости налогов, почистят рыло, да и обойдутся какой-нибудь телке или порося, на грех себе показавшихся на глаза приехавших. А что теперь делать, барин ведь! И управляющий застыл на коленях, с надеждой глядя на своего господина.