Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов
Шрифт:
«Не хочу, а надо», – мысленно поправляет себя Санаду.
«Я сам могу понаблюдать, – сквозь прищур следит за ним Эзалон, и Санаду остро чувствует его беспокойство и недоверие. Раздражающие. – Объясни, в чём дело, я всё сделаю. Девушка может быть и моим секретарём».
«Может, – недовольно соглашается Санаду. – Но тогда у тебя станет два секретаря. Это подозрительно. Не стоит пугать Клеопатру. И я с ней не заигрываю, я для дела. Правда. А ещё я сильнее тебя».
«Это только для дела», – повторяет себе Санаду.
Зачем-то.
Подумав,
«Прячется под абсолютным щитом или его аналогом. Не агрессивна, если не провоцировать».
«Возможно, непроницаемый щит вовсе не у Клеопатры, а у слившейся с ней сущности?»
Санаду качает головой: «Нет, я проверил данные отказников с Терры, нашёл её родственников. Среди них есть менталисты. Намного вероятнее, что её щит – инстинктивная защита от их неумелого вторжения в разум, чем результат слияния с чужеродной сущностью. В любом случае, надо за ней понаблюдать».
Эзалон вздыхает так тяжко, что Санаду малодушно умалчивает о том, как Шаантарэн и оборотни повалили пару деревьев – пусть сам узнает. А может, оборотни сообразят восстановить растительность.
«Ладно, – Эзалон постукивает пальцами по резной поверхности клавесина. – Пусть будет твоим секретарём, вдруг с документами поможет. И спой колыбельную: Дегон думает, мы разрушаем его любимую Академию, надо его успокоить получше».
Кивнув, Эзалон направляется к выходу.
«Не забудь начислить Клеопатре жалование! – бросает вслед Санаду. – Только ей не говори, пусть копится на её имя».
«Чего это? Ты же наблюдать за ней будешь, разве этого недостаточно? А как же благодарность за присмотр и помощь?»
«Я не собираюсь ей о присмотре рассказывать. И работать заставлю, иначе это будет подозрительно».
Поджавший губы Эзалон раздувает ноздри.
«Да ладно! – улыбается Санаду. – Оплата будет поменьше, чем у профессиональных секретарей любых видов и пола. Не жадничай. И надбавку за вредность не забудь: после меня молоком не отопьёшься».
«Но этих расходов можно избежать! Ты явно договорился на бесплатную службу. И почему нельзя говорить ей о деньгах? Она транжира?»
Страшное ругательство в понятиях Эзалона.
«Ну, транжира или нет – не знаю, – дёргает плечами Санаду, – но девушка деятельная, кто знает, что она с деньгами придумает, а нам потом расхлёбывать. Пусть лучше получит всё, когда покинет Академию и вся ответственность будет на ней».
Звучит разумно, но Санаду не нравится – фальшиво как-то.
Не то.
Не так.
Какое «покинет Академию»?! Он и думать об этом не хочет!
А Эзалон смотрит на него теперь без подозрения, почти удовлетворённо. Значит, ничего странного не ощущает. Одними губами напоминает: «Спой» и уходит.
Доиграв куплет, Санаду вздыхает, но колыбельную поёт: чего не сделаешь для этих чешуйчатых, чтобы не бузили.
Только мыслями он не здесь и думает не о неведомых чужеродных
***
Вой сирены подрывает меня с постели вместе со спавшим на шее Марком Аврелием. Он запрыгивает на стену, я таращу глаза, пытаясь понять, что за сирена и почему: пожар? Наводнение? Конец света?
Это просто Ника.
Стоит у окна и кричит на одной высокой ноте. Что за вампирский будильник?
Глава 31
– Пожар! – выкрикиваю я, и Ника умолкает, разворачивается ко мне.
– Где?
Надо же, сработало!– У тебя пожар, – объясняю я. – Что случилось-то?
Глаза Ники увлажняются, губы дрожат:
– Червяки в еде. Они что-то съели! Всё выкидывать придётся. – Ника всхлипывает. – Всё съели… – Она жалобно смотрит на меня. – А что там было-то?
– Не червяки, а личинки, – я щёлкаю пальцами, приглашая Марка Аврелия спуститься с балдахина, на который он взобрался по стене. – И не съели, а сами еда. Ты что, голодная?
Надо же узнать, заклинание диеты скрывает всю еду в принципе или только ту, которую сама Ника считает за еду. Вдруг так диету можно обмануть? Испёк пирожки в виде червячков – и ешь сколько влезет.
– Нет, – улыбается Ника. – Лера с меня заклинание диеты сняла. Только Санаду не говори, – она поникает. – Хотя он сам, наверное, в памяти моей это увидит.
Конец моему эксперименту с диетой.
Марк Аврелий, спрыгнув на ладонь, пушистой стрелкой проносится к плечу и завивает хвост вокруг шеи. Склонив голову, смотрит на Нику, глаза которой снова наполняются слезами: видимо от перспектив возвращения диеты.
– Считай это экзаменом, – утешаю я. – Если сумеешь скрыть – значит, хороший менталист, готова к выпуску.
– Так у меня диплом уже есть и должность.
Да-да, я помню, что она мужественно учится только потому, что «образование – это не только документы, это ещё и знания, которые геройскими подвигами не получить!». Но почему-то занятия пропускает, а на предложение попрактиковаться напоминает, что диплом уже в кармане.
Ну не ради учёбы она здесь!
– Значит, эти червяки в еду не попали? – уточняет Ника с надеждой.
– Нет, в баночке как лежали, так и лежат, я их не выпускала.
– Отлично! – хлопает в ладоши она и присаживается возле шкафчика под окном. – Идите ко мне мои маленькие-румяненькие пирожочки, сейчас Ника будет вас кушать с огромным преогромным удовольствием, а то жестокая Клео вас игнорирует…
Вот это я понимаю – альтернативные отношения с едой.
Кажется, Санаду сильно рискует, вставая между Никой и пирожками: она тоже вампир, у неё будет много времени придумать поистине страшную месть.