Попаданкам не изменяют, дорогой дракон, или Замуж за истинного
Шрифт:
— Хорошо, — я закатываю глаза.
Иногда даже не знаю, что на мои повадки влияет больше: демонская ипостась или тот факт, что мне приходилось плотно играть взбалмошную принцессу Викторию в последнее время.
— Только вот что, дракон, для тебя я Антонина Сергеевна!
Ух, и как же давно хотелось ему это сказать. А то всё «моя» и «Ви», да «Ви»…
Господи, как хорошо, что те времена давно в прошлом, и я могу быть сама собой!
Ричард хмурится, но кивает. Видок у него определённо такой, будто бы он пытается мысленно выговорить моё имя. Сложно,
Да и это ведь банальное уважение — соблюдать традиции того, с кем ведёшь дела, когда он рядом.
Интересно, что Ричард задумал? Уж не заговор ли это со стороны короны?
Если да, то это они очень даже зря.
У меня с моим легионом чертей ментальная связь. Если на меня даже просто попытаются покуситься, то… даже представлять страшно, какое месиво начнётся и как весело будет боевым демонам в этом участвовать.
Есть ведь среди моей когорты и не только торгаши, а вполне себе воинственные хвостатые мужчины, вот они-то только и ждут удобного случая, чтобы выпустить пар.
Да и остальные недалеко ушли!
Не было и дня, чтобы Найт не заговаривала о том, что «Ну, может, мы всё-таки захватим мир, госпожа?».
Мой ответ на это неизменный:
«Только если он будет плохо себя вести!».
Нужно быть идиотами, чтобы пытаться мне навредить. Ведь я — единственный гарант мира, что у них есть.
— Я буду ждать тебя в зале, — говорит Ричард.
Будто бы подавив в себе какое-то сопротивление, он всё-таки уходит.
А я подхожу к зеркалу и принимаю самый приближённый к человеческому облик. Если там, куда мы идём, будет много людей… Не хотелось бы их пугать, в общем. Народу нужно время, чтобы принять новый порядок вещей.
В итоге я практически возвращаю себе свой земной облик.
Рыжие вьющиеся локоны спадают на плечи. Кожа светлая, лишь если присматриваться — с красным отливом. Фигурка подтянутее, но все аппетитные формы на месте. Я чуть ниже теперь и намного сбитней Виктории. Принцесса не могла похвастаться такой грудью и попой, да и мода была другая. Среди демонов же моя внешность очень ценится.
А что… а что подумает Ричард?
Я спускаюсь. Он стоит у начала лестницы. Всё точно так же, как в мой первый день. Сердце колотится быстро-быстро, но внешне я спокойна и весела — мне положено. Ричард не сводит с меня взгляда.
И в его глазах есть что-то такое, что было и раньше.
Но разве это возможно?
Он берёт мою руку, притрагивается к пальцам горячими губами. И мы скрываемся за оранжевым светом от портала.
Я сразу же узнаю то место, куда нас вывел портал.
В горле застревает комок. Становится страшно и больно.
Я машинально стискиваю предплечье Ричарда, но тут же отстраняюсь.
Так не пойдёт. Ты грозная демоница, Тоня. Надежда всего Эсмара и всё прочее. Тебя не должна приводить в ужас темница, где тебя держали в клетке, словно зверя.
— Прости, что тебе пришлось находиться здесь, — глухо произносит Ричард.
Я вздрагиваю, но мотаю
— Не понимаю, о чём ты…
Этот промежуток между моей старой и новой жизнью был чем-то странным и неправильным. Как говорится — это было давно и неправда.
— Мы здесь, чтобы увидеть…
— Меня, по всей видимости, — тянет знакомый голос.
Мы подходим ближе, над ладонью Ричарда вспыхивает магический свет, показываются знакомые очертания… Серокожий, бледный, остроухий. Эльф. Иларион.
Я закусываю губу. Сердце теперь натурально едва ли не выпрыгивает из груди.
Почему-то не ожидала, что Ричард захочет организовывать нашу встречу. Предательница и предатель предательницы — как поэтично.
— Я решил, что… что тебе захочется, — тянет Ричард, что будто бы почувствовал моё недоумение. — Увидиться с ним.
Я киваю.
Да. Я слышала, что Рио должны были казнить у всех на глазах. Считается, что нападение на королевскую семью — только его план. И поэтому он должен быть по-особенному наказан. Ему уже бы отрубили голову на площади в столице Файрэ-Лиры, если бы не кровожадное желание народа на это посмотреть. Желающих так много, что королева даже организовала сбор средств на дополнительные места и переставила дату смерти на месяц вперёд, чтобы все желающие успели прибыть на место. Поднятие с колен туризма — дело хорошее!
Хоть мы с эльфом и не успели сблизиться, но я всё равно почувствовала себя преданной.
И не описать словами тот ужас, который испытала в ночь, когда власть в стране должна была смениться.
Кому понравилось бы становиться орудием в руках врагов?
И всё же я понимала, почему эльф сделал то, что сделал.
И по-своему мне было его жалко.
— Здравствуй, Тоня, — произносит он спокойно.
Это Рио. Он уже смирился со своей участью. Да и дело ведь не в ней. Он хотел свободы для своих людей. И то, что этого не случится, не сравниться с тем, что скоро наступит его казнь.
— Мне жаль твоих близких, жаль твоих сородичей, — произношу я. — Я правда собиралась помочь им. Но ты собирался лишь меня использовать.
Он медленно мотает головой.
— У тебя бы ничего не получилось. Будучи принцессой Викторией, по крайней мере, точно. Я бы выбрал другой путь, если бы он был. И пусть ничего не удалось, пусть доблестные и честные воины погибли в неравной борьбе… Я ни о чём не жалею.
Он задирает подбородок и выпрямляется.
Сам в обносках. В клетке. Здесь холодно и сыро.
А вид у него такой, будто бы он победитель.
Хотя вот-вот и королева доберётся до каждого члена его семьи.
Почему же он так спокоен?
Должно быть, потому что боролся не только за свою семью, но и за сам народ. Он проиграл, но он верит, что всё было правильно.
В том, как подставил меня эльф, нет ничего личного.
Ничего против меня.
Ричард всю жизнь задевал и мучал Викторию едва ли не специально, но всё же я стою рядом с ним.
Стоит ли тогда злиться на Рио?