Попались и Пропали
Шрифт:
— Не хочешь проехаться вниз на спине назла?
— Конечно, хочу, — моментально улетучилась её пустяшная обида. — А моя сестра? Ей в одиночку не спуститься.
— Я помогу, — заверил строгую няньку Вели-Яр.
Последний из оставшихся на стене яранов. Даже Нала-Яри с Багеной уже смылись, пока таария тискалась со своим ухажёром.
— Прыгай, — предложил Ати Вели-Яр, развернувшись к ней спиной.
— Как? — не могла сообразить домашняя девочка, решительно подходя к ужасному смертоносному
— Вот так, — объявила Руана, хлопнув Радо-Яра по плечу.
Тот хмыкнул и послушно развернулся. Она запрыгнула к нему на спину, накрепко обвив шею руками. А ногами талию. Радо-Яр слегка распустил ремень, затянув под него её ступни — зафиксировал от греха подальше.
— Поняла?! — уже на ходу крикнула Руана, заворачивая до отказа шею.
— Конечно, — покладисто отозвалась из-за спины Ати.
И когда Радо-Яр начал спуск, развернувшись к оставленной парочке лицом, она заметила, что малышка тика в тику собезьянничала за старшей сестрой. А так же не могла не уловить тень задорного удовольствия на личике Ати.
Радо-Яр буквально рухнул вниз оборвавшимся лифтом — аж перчатки задымились. Зато его младший братец спускался в стиле начинающего альпиниста, обременённого страхом высоты. Буквально в час по чайной ложке. При этом наглец что-то тихонько жужжал в ухо юной красавицы, головка которой лежала на его плече.
— Он что, соблазняет её? — не поверила глазам Руана.
— Тебе померещилось, — невозмутимо солгал Радо-Яр, распуская пояс.
Она спрыгнула на землю и задрала голову:
— А я говорю: соблазняет!
— Пошли, — потянул он её за руку.
— Я дождусь Ати, — упёрлась Руана, пытаясь выкрутить руку из его лапы.
Уговорами он пренебрёг. Подхватил на руки брыкавшуюся капризницу и поволок вглубь парка. Верещать бесполезно — поняла Руана, что меньше всего желает выставлять себя дурой. И потому затихла, старательно высматривая между деревьями всё ещё спускавшуюся парочку.
— Твоя сестра выходит замуж, — между тем увещевал её назл, коварно пользуясь превосходством в физической силе. — Никто её и пальцем не коснётся против воли.
— Знаю, — буркнула Руана, уткнувшись носом в его тщательно выбритую, но всё равно колючую щёку. — Ты прекрасно знаешь, что я лишена высокомерия сородичей.
— Знаю, — согласился он. — И это в тебе поразило меня больше всего остального. Иначе я бы не рискнул поддаться чувствам.
— Бросил бы меня? — притворно ужаснулась Руана, оставив бесплодные попытки разглядеть за деревьями сестру. — После того, как вероломно обесчестил?
— Отец прав, — укоризненно проворчал он. — Ты сделаешь из меня подкаблучника.
— Это вряд ли, — насмешливо возразила Руана, внутренне напрягаясь. — Потому что бессмысленно.
— Почему бессмысленно? — весьма
Подобные родительские наставления вызывали в ней стойкое злое отторжение. Какого чёрта старый хрен вбивает между ними клин? Впрочем — привычно одёрнула она себя — это его дело. Предотвратить подобные нападки ей не по силам. Зато по силам вовремя разрушать козни шибко умных старпёров.
— Потому что я терпеть не могу подкаблучников. Они вызывают во меня тошнотворное презрение. Как можно оставаться рядом с мужчиной, от которого тебя воротит? Придётся его бросить. А раз так, какого демона его превращать в подкаблучника?
— Бессмысленно, — усмехнувшись, согласился он.
— Впрочем, всё это пустая болтовня, — поморщилась Руана, изображая сдержанную досаду. — Из тебя всё равно не выйдет стоящего подкаблучника. Сколько не бейся. А твоему отцу я ноги выдерну, если будет настраивать тебя против меня.
— Ты? — восхитился потомственный назл бахвальством букашки, пригрозившей смертью носорогу.
— А что вы там затеваете? — насторожилась букашка, перед которой открылась одна из любимых полян яранов. — Вроде на охоту приглашали.
— Сейчас подкрепимся и начнём, — пообещал Радо-Яр, поставив её на землю. — Только не вздумай бояться. Здесь никто не сделает вам худого.
— Это понятно, — отмахнулась она и потребовала конкретики: — Не пудри мне мозги!
Что услыхали почти все присутствовавшие, облепившие широкоформатную кошму, заставленную яствами и напитками. Верней, заваленную.
— Не пудри мозги! — весело протрубил один из тигров, поднимая в приветствие кубок величиной с бочку. — Отменно сказано! Раздери меня демоны!
Дальше последовал многоголосый трескучий поток комментариев. Вперемешку с комплиментами языкатой таарии, ставшей притчей во языцех.
— Что вы разорались? — распинав на стороны парочку волков, протиснулась между ними Руана и плюхнулась на задницу: — Какая теперь охота? Всю дичь распугали.
— Нас так просто не распугать, — проворковала рядом Багена.
Оказывается, Руана весьма удачно приземлилась: почти рядом с подругой… и её благоверным. Единственным благородным тааром в этой банде грубых чумазых северных простолюдинов.
— Викрат, — ласково улыбнулась она предателю, — ты свинья!
— Почему? — с ленивой барственностью в голосе осведомился тот.
Он лежал на краю кошмы, уложив голову на колени супруги. И буквально запихивал ей в рот виноградину. Багена озаряла его сиянием счастливых глаз и сжимала губы. Остальным было глубоко фиолетово, что в их ряды затесался природный и политический враг. Таа-Дайбер был здесь своим в доску. Наверняка все яраны уже знали о бракосочетании ребят. Знали, и будут молчать, как рыбы.