Попались и Пропали
Шрифт:
— Не лезь, — бесстрастно отрезала тигрица.
— Накажут, — напомнила таария о предупреждении старого тигра не лезть на рожон.
— За что? Приказа оставить оскорбление без ответа не было.
К ним подошёл молодой таар с приятным лицом и вроде не глупыми глазами. Остальные жались друг к другу еле слышно бухтящей кучкой овец. А этот явно не из трусливых — с надеждой урегулировать развернувшееся безобразие улыбнулась ему Руана. За своего убийцу она вовсе не переживала: туда мерзавцу и дорога.
— Багена, — спокойно и даже как-то по-дружески начал переговоры парламентёр.
— Альсор, мне жаль, — так же спокойно и достаточно приветливо отозвалась тигрица. — Но я не отступлю.
— Это не будет честной схваткой, — покачал он головой. — Ты же его убьёшь.
— И сделаю это с удовольствием.
В глазах таара промелькнуло понимание:
— Он что-то натворил?
— Пытался, — ушла от ответа Багена. — Но мы предотвратили.
Таар покосился на Руану и усмехнулся:
— Понятно.
После чего взял яранию за локоть и безо всяких политесов оттащил подальше от зрителей. Которые заметно расстроились. Эти гниды с интересом ожидали душераздирающей развязки, а от них шифруются. Цирк им тут — возмутилась Руана, последовав за переговорщиками.
Что Альсора вполне устраивало. Потому что первый вопрос он адресовал именно таарии:
— Этот кретин пытался тебя убить?
— Ну… — от неожиданности затупила Руана, выпучившись на подругу.
— Да, — сухо бросила та.
— Так и думал, — удовлетворённо кивнул таар и объявил: — Думаю, Таа-Жайгер не сам до этого додумался. Его подстрекали.
— А мне что за дело? — упёрлась тигрица, не желая отступать от задуманного.
И тут у Руаны закончилось терпение. Она смело оттёрла плечом могучую яранию от рассудительного мужика. И своего соратника в деле урегулирования никому не нужного скандала.
— Альсор, я удержу её от расправы.
— Ты не… — тотчас набычилась тигрица.
— Посмею, — отмахнулась Руана, чувствуя себя на коне. — А ты мне уступишь. На этот раз. И не спорь. Буг-Яр прав: я та ещё заноза.
Она очень рассчитывала на здравомыслие ярании. И не прогадала: та не стала лезть в бутылку. Напряглась и задумалась.
— Что требуется от меня? — терпеливо уточнил таар.
— Кстати, почему Таа-Жайгер не спасается бегством? — машинально бросив взгляд на кучку сородичей, поинтересовалась Руана.
— А смысл? — удивился Альсор тупому вопросу.
— Надеется, что ты поможешь? — догадалась она и выдвинула свои условия: — Ты притащишь его сюда, ко мне. И заставишь со мной поговорить. Тогда мы обе, — многозначительно зыркнула на подругу, — посчитаем себя удовлетворёнными.
— Согласна, — заинтересовалась её затеей тигрица.
Минуты не прошло, как переговорщик подтащил к ним упиравшегося
— У меня один вопрос, — объявила Руана и честно предупредила: — Ценой которому твоя жизнь.
Так всеобъемлюще её ненавидели впервые. Пламенно, с полной отдачей душевных сил.
— А для начала, — продолжила она с иезуитской лаской в голосе, — открою тебе один секрет. Свой. У меня есть любовник. И это не таар. Он, видишь ли, назл.
Теперь он побелел. Весь. Губы затряслись. Плечи, которые гордый аристократ упорно держал развёрнутыми, повисли крыльями дохлой моли.
— Да, ты прав, мой милый назл будет недоволен. И когда вернётся в цитадель, захочет тебя кое о чём спросить. Так, может, лучше спрошу я? А ему тогда мы ничего не расскажем. Ты не молчи, — для контраста, перешла Руана на ледяной тон судьбы, что вот-вот увлечёт его в адские вертепы. — Уговоров не будет. Считаю до трёх, разворачиваюсь и ухожу.
— И на Бруста можешь не рассчитывать, — презрительно добавила Багена, терроризируя трусливого подонка алкающим его крови взглядом. — Ему пока неизвестно о твоей проделке. Но я с удовольствием…
— Что… ты хочешь знать? — прохрипел Таа-Жайгер, с трудом выталкивая слова из растрескавшейся от страха глотки.
Руана одобрительно кивнула и спросила:
— Кто тебе сказал, что я скоро стану новой императрицей? И выброшу из цитадели всех шлюх императора.
— Убьёшь, — еле слышно поправил её папаша малютки Бли.
— Даже так? — удивилась Багена и проворчала: — Совсем сдурели.
— Откуда ты… — дошло до подследственного, что таария знает больше, чем он предполагал.
— Знаю, — досадливо бросила Руана. — Не тяни время. Кто это был?
Глава 26
Благочестивица
Интересная штука страх. Он никогда не бывает статичным: нахлобучил и сидит на больной головушке ледяной шапкой снега. Страх пребывает в бесконечном движении, меняя приоритеты.
Вот стоишь ты перед парочкой мегер, одна из которых может тебя размазать, как плевок по тротуару. Да и вторая лошадка тёмная. Тебе страшно, тебе очень хочется жить. Однако тут тебя извещают, что у второй фурии любовник ещё страшней. И ты вдруг перестаёшь бояться первую.
Но и это не предел совершенства. Вопрос заходит о каком-то неизвестном участнике всей этой трагикомедии, и для тебя уже назлы не угроза. Иначе, с чего бы отъявленный трус Таа-Жайгер вдруг заартачился? Вновь задрал подбородок и вздумал выдвигать условия: