Попробуй меня разлюбить
Шрифт:
Я поглядываю на них с опаской. Мама тем временем пытается вызнать, что со мной.
Смотрю на нее, и глаза закатываются. Она вот сейчас серьезно?
— Катя, прекращай этот бойкот, — не выдерживает и переходит совсем на другой тон. От улыбки и следа не осталось.
— Разве у нас бойкот? Я просто очень занята. Последняя неделя перед каникулами.
— Катюша, не нужно записывать нас во враги.
— Мам, мы с Даном пожениться решили, — иду ва-банк.
Эмоции на мамином лице говорят за нее. Она в шоке. Нет, в ужасе. Ей эта идея не по вкусу.
— Зачем так торопиться?
Вижу,
— Ну вот, именно так я и думала, — качаю головой, — это шутка была, мам, выдыхай. Мы, наверное, поедем, — поднимаюсь и иду на террасу. — Дан, поехали домой, у меня голова разболелась, а завтра еще вставать рано.
Уезжаем мы по итогу в девять.
Когда выхожу на улицу, прямо выдыхаю.
Ночевать едем к Дану. Там все чемоданы, да и выдвигаться в аэропорт лучше вместе.
Посреди ночи просыпаюсь от шума в спальне. Включаю светильник и долго промаргиваюсь, привыкая к свету.
— Ты куда? — наблюдаю за Даном, который бросает на постель свитер и джинсы.
— Нужно отъехать. Это важно. Спи. Встретимся в аэропорту.
— А чемоданы? — прикрываю глаза, засунув руку под подушку и распластавшись на животе.
— Два я себе в багажник кину. Маленький возьми. Ок?
— Хорошо, — мурчу через сон, чувствуя, как теплые губы касаются меня между лопаток. — Не опоздай только.
— Буду как штык. Катюш…
— М?
— Поцелуешь?
Лениво перекатываюсь на спину, обвивая руки вокруг его шеи.
— Люблю. Люблю. Люблю, — шепчу между короткими поцелуями.
Данис в какой-то момент просовывает руку мне под поясницу и вжимает меня в себя. На автомате отвожу ногу в сторону и закидываю ему на спину.
Мы целуемся нескончаемо долго. Я таю в объятиях, теряясь, где сон, а где явь.
Когда оказываюсь без белья, распахиваю глаза. В комнате пахнет аптечкой. Чувствую несвойственное волнение, когда Дан медленно в меня проникает. Нежно. По миллиметру.
— Ах, — выгибаюсь чуть сильнее, меняя наклон. Так, чтобы впустить в себя член полностью.
— Моя красивая, — Данис поглаживает костяшками пальцев мою щеку, продолжая двигаться.
Слишком медленно. Слишком тягуче. Слишком возбуждающе.
Я плавлюсь в его руках и теку все сильнее.
Мы оба словно не дышим и все никак не можем друг на друга насмотреться. Смахиваю пальцами его растрепанную и неуложенную челку со лба. Улыбаюсь, мелко подрагивая от проникновений.
Головка каждый раз врезается в одну и ту же точку. Давление на клитор усиливается, я впиваюсь ногтями в простыни и сгибаю колени. Тело сжимается подобно пружине. Меня вот-вот накроет. Зажмуриваюсь, подмахивая бедрами, а когда ловлю темп, сокрушительно лечу в пропасть наслаждения.
Дан догоняет моментально.
Слегка отдышавшись, перекатывается на спину. Полежав пару минут, целует меня в живот и поднимается с кровати.
Я вижу, как он снимает презерватив и уходит в душ.
Лежу, рассматривая потолок, и улыбаюсь.
Минут через пятнадцать слышу его: «Я уехал», — из прихожей и снова проваливаюсь в сон, до будильника остается чуть меньше двух часов.
Глава 38
«— Твой
— Что я должен сделать?
— Достань эту суку из-под земли. Он мне нужен. Один раз он уже убил твоего любимого человека».
Этот разговор произошел между мной и Токманом несколько недель назад, в ночь, когда нас с Катей остановили менты. Он неслучайно оказался в отделении полиции. Не потому, что Катя позвонила ему и попросила о помощи, нет. Он приехал бы туда сам, в любом случае. Гаишники просто разыграли спектакль, не отдуплив, что впутали дочку своего «заказчика». По плану я должен был быть один. Они просчитались со временем. Взяли на пару часов позже, не по пути в ресторан, а по пути из него.
Катин отец изначально планировал эту встречу на своих условиях. Таких, которые поставят меня перед выбором и не дадут спасовать. Только вот он не догадывался, что, если дело касается Кати, я бы не отказал ему в любом случае.
Иван Александрович хотел обезопасить дочь. Он знал о покушении, которое готовят люди моего отца, но его самого найти не мог. Ублюдок всегда умел хорошо прятаться.
Простой план, где я и Катя погибнем. Токман будет деморализован и отстранен от дела, которое ведет, и, судя по тому, как штормит, — вполне успешно. Ему не позволят и дальше вести расследование. Он станет заинтересованным с личной целью лицом. Его дочь будет мертва.
Понимая это, он решил действовать через меня. Если я хочу уберечь Катю и остаться в живых сам, то должен найти своего отца. Достать из-под земли. На кону стоит жизнь. Я не мог не согласиться, не мог допустить того, что она пострадает из-за меня, потому что открыто покушаться на дочь генерала они бы не стали. План убрать нас вместе, перетасовать колоду и выставить жертвой меня. Заказ на сына криминального авторитета, а что до девочки, так она оказалась там случайно — именно такую версию сожрет высшее руководство. Именно такая версия свяжет руки слишком неуправляемому Токману, заигравшемуся в справедливость даже там, где она никому не нужна. Большой резонанс. Дочь генерала в компании сына авторитета. Насколько законопослушен первый? Или, как и все, продажный?
На следующий день, после ментовки, я отвез Катю домой и поехал на встречу с человеком отца. Папа бы не пришел лично, мы в слишком плохих отношениях, он понимает, насколько моя ненависть взаимна.
Я рассказал о том, что Токман готов сотрудничать, готов обеспечить моему отцу неприкосновенность в обмен на Катину безопасность. Но через три дня отец позвонил мне сам, тогда выяснилось, что предложения Ивана Александровича ему мало.
Что это предложение особо-то и неинтересно, потому что у Токмана в команде есть крыса, да и сам генерал для моего отца лично никакой опасности не несет. Раз даже найти не смог, а потащился к отпрыску его. Но папа готов переиграть сценарий, даже сдать генералу своего конкурента, который и предложил вальнуть генеральскую дочку. Он готов, правда, с условием уже для меня.