Поражающий агент
Шрифт:
Все это само по себе, конечно, ничего не доказывало, но если догадка Меркулова о «жигулях-шестерке» была верна, то наводила на подозрение. И таким образом, подозревались все коллеги Абашидзе. У Турецкого эта информация вызвала истерический хохот.
– Это будет дело нашей жизни, Майкл, – сказал «важняк», хлопнув его по плечу.
К 19.20, однако, реактивный Федоренко уже знал, что подозревать можно гораздо меньшее количество биологов, потому что у троих из четверых имелось алиби и никаких следов на машинах. Единственным, у кого алиби не было, оказался Будников. Все остальные – Сторчак, Вознесенская и Борисов – оказались
Что же касается Будникова, то между 8.05 и 8.13, когда был совершен наезд на Абашидзе, руководитель лаборатории, по его словам, был в такси, в котором ехал на работу. Номера такси вспомнить не смог, внятно описать водителя – тоже.
– Кажется, это был частник, – сказал Будников. – Я не обратил внимания: продумывал текст выступления на Госсовете по науке и технике. Вообще-то, там Николай Львович должен был быть.
А «Жигули» Будникова, по его словам, вообще угнали неделю назад, – так что не о чем говорить. Проверили: действительно, шесть дней назад Будников заявлял о пропаже автомобиля, который он оставил возле дома.
В 20.40 в присутствии понятых и самого Будникова Федоренко вскрыл гараж, в котором стояла его машина в натуральную величину. В числе очевидных следов ее сегодняшнего выезда в город были мокрые колеса, а также повреждение на носовой части кузова. С Будникова была снята подписка о невыезде.
В 21.22 приехала бригада экспертов-криминалистов. Свое заключение эксперты смогли бы дать в лучшем случае через несколько часов, но подъехавший по такому случаю Турецкий позволил им не торопиться и отдохнуть перед завтрашней работой. На самом деле у него уже не было сомнений в том, что при помощи именно этой машины произошло убийство Виталия Иосифовича Абашидзе.
– С меня орден, – сказал Турецкий своему раскрасневшемуся помощнику.
– Я не гордый, – в полном соответствии с классикой был дан ответ, – я согласен на медаль.
На самом деле Турецкому было не до шуток. Он не сказал Мише, что Грязнов взял-таки след. И след этот очень дурно пах. Подполковник Кузнецов еще неделю назад попытался предусмотреть все и сымитировать все законные действия. Он пригласил репортера из «Московского комсомольца», который сделал фотографии трупов двух бомжей уже на Люблинской улице – в здании судмедэкспертизы бюро Комитета здравоохранения Москвы, в морг которой их перевезли.
И вот теперь Турецкий рассматривал эти жуткие фотографии в газете пятидневной давности, присланной Грязновым. Даже если бы Турецкий знал Баткина много лет, он бы не смог с уверенностью об этом сейчас заявить. Немудрено, что Баткина не опознал по темному снимку никто из его многочисленных знакомых и коллег. То, что было изображено в человеколюбивой газете «МК», на человека походило мало. И еще «объясняющая» надпись: «Мужчина, 65 – 70 лет, славянской наружности, волосы седые, рост 178 – 182 см, упал в обморок на станции метро „Бабушкинская“. Через несколько часов скончался от обширного инфаркта миокарда». Диагноз у второго
– Забили до смерти.
Грязнов не сомневался в том, что это Баткин: у одного из сотрудников доблестного Бабушкинского РОВД, сержанта Ландышева, дома были найдены часы «роллекс». Утром их можно будет показать дочери Баткина. Формально, конечно, этого недостаточно, тем более что нет прямых доказательств, что часы были сняты с бомжа.
Или есть еще другие фотографии трупа?
Хотя Славка прав, какие могут быть сомнения, если тела уже успели оперативно похоронить на Митинском кладбище. Спасибо, хоть не в крематорий отправили…
Итак, версия о похищении Баткина отпала, но добавить «слава богу» у Турецкого язык не поворачивался, теперь только, положа руку на сердце, он признавался сам себе, что не слишком-то в нее, эту версию, и верил.
Все равно придется требовать эксгумацию и делать повторную судмедэкспертизу, хотя бы чтобы разобраться с уродами из бабушкинской ментовки. Хорошо, хоть времени прошло не так много… Турецкий повернулся в постели, нажал подсветку часов. 02.19. Взял из ящика с моющими средствами заначенную для таких случаев пачку сигарет… Хорошо-о…
Утром, перед тем как позвонить криминалистам, Турецкий заглянул в почтовый ящик – посмотреть свежий автомобильный гороскоп.
«Сегодня ситуации на дорогах могут оказаться для вас довольно напряженными. Так что проявите бдительность и не забудьте соскрести со стекол грязь – хорошая видимость будет очень кстати. Избегайте тормозить с нажатой педалью сцепления. Это вредно для здоровья».
– Очень конкретно, – пробурчал Турецкий, внутренне вполне удовлетворенный отсутствием конкретных угроз.
Едва Турецкий зашел в свой кабинет, за его спиной появился Меркулов.
– Ты это видел? – спросил Меркулов, хлопнув о стол «Коммерсантом». Такой резкий жест был для него совсем не свойственен. – Или ты газеты теперь только в Интернете читаешь? Нет, ты видел, а?!
«Главный санитарный врач Москвы Олег Линников напомнил, что решением Всемирной организации здравоохранения в 1980 году оспа считается полностью побежденной, и с тех пор вакцинация не проводится. Некоторые страны прекратили делать прививки даже раньше. Согласно международным договоренностям, к 2003 году должны быть уничтожены коллекции вирусов оспы и применявшихся вакцин, которыми сегодня располагают только Россия и США. Правда, Линников уверен, что в некоторых странах мира есть нелегальные коллекции оспы…»
– Но если это так, – заметил Турецкий, – то уничтожение легальных штаммов оспы не имеет никакого смысла!
– Это ты так считаешь, – зло сказал Меркулов. – Сказал "а", говори "б". А ты уверен, что это тот случай? А, все равно не нам с тобой решать. Дочитывай, чего уж там.
"…Линников также заявил, что оспой болеют некоторые виды животных. В частности, по мнению главного санитарного врача, оспа, которой болеют обезьяны, является «двоюродным братом человеческой». Он считает, что возможен прорыв «видового барьера» и распространение этой разновидности оспы на человека. Линников рассказал, что распространение оспы проходит гораздо активнее, чем заражение сибирской язвой – «достаточно заболевшему человеку оказаться в метро или другом месте скопления народа».