Порочная слабость
Шрифт:
— Ничего страшного. Так что теперь?
— Не знаю. Мы договорились, что прошлая ночь не повторится.
Хотя сама Эмбер хотела, чтобы эта ночь повторилась.
Гай Лефевр был полон сюрпризов. Сумел, например, распутать ее волосы, не причинив боли. Сумел заметить, что у нее получается. Он не относится к ней как к дешевой, пусть и богатой проститутке.
В нем было нечто, чего Эмбер не могла назвать, но чего не было в мужчинах, которых она знала до сих пор. Он заинтриговал ее, и она захотела узнать его ближе.
— Значит,
— Вообще-то я хотела провести несколько дней в Сен-Тропе. Но Элли рассказывала мне, как красив Ардеш, и я подумала, что можно было бы побродить там, посмотреть достопримечательности. Так что, если ты можешь мне посоветовать, куда еще стоит съездить и где лучше остановиться, сделай это сейчас. Иначе я просто загляну в Интернет, узнаю, где есть хорошие гостиницы, и составлю себе маршрут сама.
Гай смотрел на нее. Разум говорил ему, что надо отдалиться от Эмбер на как можно большее количество километров, порекомендовать ей что-нибудь дальше Ардеша, а самому вернуться в Грас и целиком отдаться работе, но какое-то безумие вдруг подтолкнуло его к другому:
— Ты можешь остановиться здесь.
— Будет ли это разумно, если учесть прошлую ночь? — осторожно спросила она.
Конечно нет!
— Но если я буду гостьей в твоем доме, ты, надеюсь, позволишь мне пригласить тебя куда-нибудь пообедать. В компенсацию, кстати, того факта, что я не привезла хозяину подарка.
— Ты не обязана это делать.
— Ты не прав. Знаешь, я не охочусь за даровыми благами.
Он удивленно моргнул:
— Я не говорил ничего такого.
— Вчера ты сказал, что я не из стеснительных.
Гай пожал плечами:
— Ты просила пожертвовать что-нибудь для твоего благотворительного развлечения. Скольких еще ты просила?
— Это не имеет отношения к делу.
— Значит, просила еще кого-то.
Она гордо вскинула подбородок:
— Для доброго дела.
— Ты сразу начинаешь обороняться.
— А ты удивлен? — Она вздохнула. — Возможно, мне не стоит здесь оставаться. Мы поссоримся.
— Ну, извини. — Он улыбнулся. — Обычно бывает наоборот. Так что радуйся.
— Значит, я могу просить у тебя компенсацию, — задумчиво сказала она.
— Какую именно?
Он говорил весело, но его сердце вдруг забилось быстрее. Вдруг она попросит ее поцеловать? И в конце концов, они, в поисках новых наслаждений, опять окажутся в постели?
— Могу я просить тебя одолжить мне минуты на три какую-нибудь футболку?
Гай широко раскрыл глаза:
— Футболку?..
Она показала на свое платье:
— Оно так помято, что я не могу его надеть. Так что, если ты не хочешь, чтобы я шокировала твоих гостей пробегом нагишом из твоей комнаты в мою, одолжи мне что-нибудь. Уверяю тебя, прежде чем вернуть тебе эту вещь, я постираю ее и отглажу.
Он рассмеялся:
— Готов
— Я не лентяйка!
— Я знаю. — Он коснулся пальцами ее щеки. — Накануне свадьбы ты помогала на кухне. Но ты не гладишь свои вещи сама.
— Нет. Я сдаю их в прачечную. И хуже того: приглашаю кого-нибудь делать у меня уборку. — Она уперла руки в бедра. — Ты доволен?
— Я просто хочу понять, что делает целыми днями специалист по организации вечеринок?
«Может быть, проводит время так же, как Вера?..» — подумал он.
Ее глаза сузились.
— Обедаю со своими подругами, хожу по магазинам и смеюсь, когда мы красим друг другу ногти.
— Уф! Мне кажется, ты заскучала бы, если бы занималась только этим.
— Так что же, по-твоему, я делаю целыми днями?
— Я думаю, половину недели ты пишешь сценарий какого-нибудь бала и уговариваешь людей жертвовать на благотворительность, а вторую половину проводишь с друзьями в кино, театрах или кафе. Да, и, конечно, ходишь на званые вечера.
Она вскинула руки:
— Хватит! Хотя я, правда, люблю ходить по магазинам. Особенно обувным. Так могу я рассчитывать на майку?
— По-моему, у любого существа мужского пола сделается сердечный приступ, если он увидит тебя в одной только майке, — сказал Гай, вошел в ванную и вернулся с большим халатом. — Примерь это. — Она взяла халат и благодарно улыбнулась Гаю. — И можешь не стирать его, — добавил он усмехаясь.
Она многозначительно на него посмотрела, а потом, к его удивлению, встала и сбросила с себя банное полотенце.
У него перехватило дыхание, когда Эмбер, лукаво ухмыльнувшись, тут же влезла в его халат и завязала пояс.
— Будешь знать, как дразнить меня, — сказала она.
Волна вожделения на время лишила Гая дара речи, и пока он искал достойный ответ, она подобрала с пола свою одежду, коснулась губами его щеки и… исчезла.
Гай сел на кровать. Эмбер Винн в равной степени занимала и злила его. В этой избалованной вниманием прессы светской львице что-то было. А их ночь… Такого он не испытывал никогда. Ее страстность, ее реакция на его прикосновение, ее ласки сводили его с ума. В других обстоятельствах он предложил бы ей более долгую связь. Но теперь…
Он, должно быть, лишился рассудка в тот момент, когда предложил ей пожить у него. Ну как он сможет уснуть, зная, что она тут, рядом, в другом конце коридора? Даже в своей лаборатории он не может найти покой.
А какой толк от парфюмера, который потерял обоняние? Конечно, он может найти кого-то, кто сможет вместо него создавать новые ароматы. Сам же он займется менеджментом — будет продвигать то, что сделает тот, другой. Но это уже будет не жизнь. Только существование.