Порочные ангелы

Халле Карина

С моих губ срывается стон, и в этот раз я даже не краснею, потому что мне просто нужно, чтобы Хавьер продолжал. Протянув руки к его волосам, я зарываюсь пальцами в гладкие пряди, схватившись за них. Притягиваю Хавьера ближе к себе, и его язык начинает трахать меня, погружаясь и выходя.

Теперь я уже приподнимаю бедра, желая его, желая большего.

— Ты настолько влажная, что я тону в тебе, — стонет он, внезапно отпуская мое левое бедро и входя в меня пальцем, который тут же сжимают мои внутренние стенки. — Прекрасно,

что ты хочешь многого.

— Только не останавливайся, — говорю я бездыханно, прогнув спину и запутав пальцы сильнее в его волосах.

— Я не остановлюсь, пока ты не кончишь.

— Как я это пойму?

— Ну, — говорит он медленно, и я знаю, что он ухмыляется, хоть моя голова и запрокинута так, что я не могу его видеть. — Это будет примерно так.

Сильнее защелкав языком по моему клитору, Хавьер начинает входить в меня пальцем, давя на мои внутренние стенки. Давление в моем лоне быстро усиливается, мои конечности становятся деревянными, дыхание перехватывает. Я держусь за волосы Хавьера так сильно, как только могу, чувствуя, как мое тело замирает, это тот момент перед падением, когда ты в воздухе, когда время, кажется, останавливается вместе с дыханием и биением сердца.

Это самая прекрасная и уникальная пытка.

А затем все вырывается на свободу. Мое тело становится жаром, пульсирующим светом воздуха, тепла и взрывов, одолевших меня одновременно. Я абсолютно не осознаю, какие звуки вырываются из моего горла (кажется, я кричу), и не замечаю, что так сильно дергаю Хавьера за волосы, что отрываю его от себя.

Я лежу и извиваюсь, с губ срываются стоны. Это похоже на выстрел из электрошокера, но только удовольствием. Затем, когда мои глаза закатываются, и мне удается перевести дыхание, накатывает вторая волна.

Только на этот раз волна эмоций. Мое сердце трепещет, боль, грусть, радость, сожаление, гнев и все остальные чувства выходят наружу. Заглянув в себя, я не понимаю, как осознать то, что произошло с моим телом и моей душой.

И Хавьер, этот ужасный мужчина, наркобарон, мой похититель, сидит рядом со мной на кровати, вытирая рот и несколько мгновений смотря на меня, прежде чем убрать прядь волос за ухо. Я просто пялюсь на него в абсолютном замешательстве, с широко распахнутыми глазами и открытым ртом, пытаясь вспомнить, кем и чем я была для него.

Но это едва мне удается. Меня тянет к нему сильнее, чем к кому-либо прежде. Этот мужчина способен на жестокость и насилие, однако он доставил мне удовольствие, дал мне то, чего у меня не было прежде. Ну, и судя по его удовлетворенному взгляду, ему и самому понравилось.

Хавьер утешающе обхватывает ладонью мою щеку.

— Тебе следует отдохнуть, — произносит он. — Завтра важный день.

А затем до меня постепенно доходит реальность мира и моей жизни, заставляя сердце биться медленнее.

Но дело в том, что, как бы дико это не звучало,

хоть мне и не хочется, чтобы наступало завтра, мне также не хочется, чтобы Хавьер уходил. Я хочу, чтобы он остался со мной хотя бы до тех пор, пока я не усну. Мне нужен он и то небольшое утешение, которое он мог бы мне предоставить.

Хавьер выжидающе смотрит на меня, словно хочет, чтобы я его попросила. Или хочет попросить сам. Может, мы могли бы заняться чем-нибудь, чтобы скоротать время. Может, я могла бы сделать что-нибудь для него. Может, еще не время прощаться.

Но затем он садится на край кровати и проводит рукой по волосам. Облизывает губы, моргая, словно что-то обдумывая.

Я почти говорю что-то. Даже открываю рот, чтобы попросить его остаться, как бы глупо это ни было.

Встав, Хавьер берет свой нож и прячет его в ботинке.

— Спокойной ночи, Луиза, — говорит он, и понимаю, что наше мгновение закончилось.

Не могу даже подобрать слов, чтобы попрощаться с ним. Хавьер быстро, почти печально улыбается, а затем покидает комнату, громко закрывая за собой замок.

Это звук одиночества.

Я лежу здесь обнаженная, вспоминая то, что испытала всего пару мгновений назад, то, чего никогда не испытаю снова.

Позволяю слезам струиться по щекам, эмоции все еще бушуют во мне, но затем я, наконец-то, засыпаю, прежде чем мысли о прикосновениях Хавьера успеют превратиться в мысли о том, что он может нажать на курок.

Глава 13

Хавьер

Просыпаюсь со вкусом киски Луизы на губах. Значит, это был не сон.

Мужчины, считающие, что нужно прибегать к насилию и жестокости, чтобы доказать свою власть, понятия не имеют, что упускают. Настоящая власть приходит тогда, когда доставляешь женщине удовольствие. Настоящий контроль — знание, что ты перенес женщину в другое место, в параллельную вселенную, и ты единственный, кто может сделать это. Я дал Луизе то, что она хотела, в чем нуждалась, и она никогда не станет прежней.

В каком-то смысле то же относилось и ко мне.

Однако сегодня не тот день, когда стоит зацикливаться на подобных достижениях. Сегодня я должен забыть о своих побуждениях в отношении Луизы и сфокусироваться на деле.

Моя империя может многое получить и многое потерять, и все это зависит от чувств одного мужчины к прекрасной женщине, которая лежит в постели в комнате надо мной. Я знаю, что Сальвадор не любит Луизу, иначе не обращался бы с ней так, не позволил бы всему этому настолько затянуться, а она бы не испытывала к нему такой ненависти. Но гордость легко спутать с любовью, и я знаю, как много у него гордости. Большая любовь к себе может быть разрушительной. На этом мне и нужно сыграть.