Порочные ангелы

Халле Карина

«Я совсем не похож на тебя», — с горечью подумал я.

— Но за ее красоту и тело… — продолжал он. — Неужели ты думаешь, что она стоит транспортной полосы? Возможно, ты глупее, чем я думал, — он фыркнул, и моя грудь болезненно сжалась. — В мире полно наивных, безмозглых, беспомощных женщин вроде нее. Я могу подобрать себе другую. На самом деле, я уже подобрал. Несколько. Так что нет, Хавьер, я не буду заключать с тобой сделку, — он сделал паузу. — Отруби ей ее гребаную голову.

Линия оборвалась.

Все

внутри меня померкло. Я медленно убрал телефон от уха и уставился на него в своих руках.

Я был неправ. Луиза была права. Сальвадор не хотел ее. Я напрасно похитил ее. И ничего не получил взамен.

Для человека, который так любил трахаться, это казалось вполне подходящим: я по-королевски поимел себя.

— Хавьер, — осторожно спросил Доктор, — что случилось?

Я поднял взгляд, случайно встретившись с глазами Эсте. Он тут же скорчил гримасу, зная, как выглядит провал.

— Дерьмо, — выругался он. — Никакой гребаной сделки.

Доктор издал цокающий звук, наклонившись вперед и уперся локтями в колени.

— Это позор. Настоящий позор. Столько времени мы потратили впустую. И теперь мы выглядим как дураки. Единственный способ оправиться от этого, Хавьер, — он резко произнес мое имя, чтобы я обратил на него внимание, — это показать, что мы не шутим. И я знаю, что ты этого не сделаешь. Посмотри, что случилось с Франко. Никаких пустых угроз, — он поднялся со своего места и с любопытством посмотрел на меня. — Ты знаешь, что мы должны убить ее и сделать это публично.

Я поднял один палец, чтобы заставить его замолчать. Было так трудно думать, когда едва можешь дышать.

— Дайте мне минуту, — смог сказать я.

Мой мозг работал на пределе, пытаясь придумать способ спасти свою гордость, спасти свой картель и одновременно спасти Луизу. Я едва заметил, как Эсте вышел из комнаты.

Но я точно заметил, когда он вернулся.

Я поднял голову и увидел в дверях Луизу, которая выглядела крайне напуганной, а Хуанито и Эсте крепко держали ее с обеих сторон. Ее глаза метнулись к моим, и в тот же миг она поняла, что происходит.

— Мне жаль, — прошептал ей одними губами.

Я не знал, что еще сказать.

— Ах, — сказал Доктор, радостно хлопая в ладоши. — Как раз та женщина, которую мы хотели увидеть. Луиза, у Хавьера есть кое-что очень важное и тревожное, что он хотел бы тебе сказать. Не так ли, Хавьер?

Мне хотелось отрубить ему голову. Мой взгляд прожигал его, но он ничего не замечал. У него было такое выражение лица, мечтательное, тоскливое выражение, которое предшествует пыткам.

Я перевел взгляд на нее.

— Луиза, — хрипло сказал я, — я только что говорил с твоим мужем. Он не хочет заключать сделку. Ты была права. Он хочет, чтобы я отрубил тебе голову.

Полагаю, я мог бы сказать это и более красноречиво.

Ее глаза

на мгновение расширились, а затем в них что-то промелькнуло, что-то, что заставило их похолодеть. Она уходила в себя. Я не хотел, чтобы это произошло. Хотел, чтобы она сопротивлялась. Ее борьба придаст мне смелости сделать то же самое.

— Понимаю, — сказала она безучастно. — Иногда ужасно быть правой.

Я кивнул и посмотрел на мужчин.

— Ребята, вы не могли бы нас извинить? Мне нужно побыть с ней наедине.

Доктор сузил глаза.

— Хавьер, ты знаешь, что должен делать то, что правильно для всех нас. Каким бы ужасным это ни было.

— Пожалуйста, уйди, — сказал я, мой голос стал тверже. — Сейчас же.

Хуанито, Эсте и Доктор обменялись обеспокоенными взглядами и неохотно вышли из комнаты. Как только за ними закрылась дверь, я подошел к ней и запер, а затем повернулся, чтобы посмотреть на Луизу.

Мы долго смотрели друг на друга. Нам так много нужно было сказать и в то же время так мало.

— Значит, вот так все и закончится, — сказала она.

Я покачал головой и подошел к ней, взяв ее лицо в свои руки.

— Нет. Это не так. Я не позволю этому случиться, если ты этого не сделаешь. Скажи мне, что ты будешь бороться с этим. Пообещай мне.

Она уставилась на меня с нескрываемой потребностью верить.

— Как я могу бороться?

Я облизал губы и отвел взгляд.

— Не знаю. Картель пострадает, я пострадаю, если мы не выполним обещание. Мы все выполняем то, о чем говорим. Если мы говорим, что убьем тебя, значит, мы должны это сделать.

— Тогда найди кого-нибудь другого, — крикнула она, ее глаза лихорадочно двигались. — Иди в деревню, пойди и найди женщину, проститутку, кого-нибудь, кого угодно, кто похож на меня. Приведи ее сюда, свяжи и сними на пленку. Накрой ее лицо мешком и отруби ей голову на хрен! — Я уткнулся подбородком в свою грудь. Откуда взялась эта жестокая Луиза? Она улыбнулась и встряхнула меня. — Это сработает, — заверила она меня. — Вместо этого убьешь другую женщину.

— Нет, — сказал я, внимательно наблюдая за ней. — Не получится. Они могут потребовать доказательств того, что голова действительно твоя.

— Тогда позволь мне остаться здесь, — сказала она. — Тебе не обязательно убивать меня. Ты можешь сказать им «нет». Ты их босс.

— Я знаю, что босс. Но это не поможет с гордостью, с имиджем.

— К черту твою гордость! — крикнула она, ее лицо исказилось. — Что, черт возьми, она тебе дала?

Она не понимала.

— Она принесла мне все, — сказал я ей.

Луиза сделала обводящий жест по комнате.

— Все эти дорогие вещи, которые ты так любишь, — сказала она с сарказмом. — Все твои гребаные цветы, одежду, деньги и говнюков, которые на тебя работают.