Порочный святой

Идэн Вероника

Я слабо улыбаюсь и придвигаюсь ближе к брату. Алек бросает на меня взгляд, его брови взлетают вверх, едва заметно указывая на симпатичную девушку, сидящую у него на коленях. Вздохнув, я поднимаю руки и отодвигаюсь.

Ладно, я поняла. Сестра-близнец слоняется вокруг, как застенчивый карапуз, цепляясь за единственного знакомого человека. Полный отстой.

Виновата.

Картер появляется передо мной и протягивает руку вверх. — Потанцуй со мной.

— Мне и так хорошо.

— Давай, мы отлично проведем время, устроим конкурс. Покажем всем остальным.

Я знаю, что у тебя есть движения, у тебя есть этот вайб.

Картер проводит рукой по моей руке и все мое тело кричит «нет». Я стряхиваю его с себя сильным движением, поворачиваясь обратно к Елене.

Она единственная милая из всей этой компании. Не было никаких изменений в злобных оскорблениях, обвинениях и предположениях, которые сыпались на меня от тех же людей, которые пытались вести себя так, будто мы все это время были друзьями.

Лукас возвращается снаружи с холодильником.

— Сладкое спасение, Святой, — говорит Картер.

Бицепсы Лукаса напрягаются. Он приветствует своих друзей, когда они аплодируют.

Невероятно, но я с облегчением смотрю на него, потому что Картер отходит в сторону.

— Принесли пайки. — Лукас опускает холодильник рядом со скамейкой, на которой сидим мы с Еленой. Он проводит рукой по волосам, когда встает. — Подойдите и возьмите.

Я хватаю свою сумку и отхожу от холодильника, пока не налетели стервятники. Небо сейчас очень красивое, поэтому я прохожу к концу причала и сажусь. Вытащив телефон, я делаю несколько снимков прекрасного пейзажа, выбираю один, редактирую его и отправляю в Instagram с подписью «мирные виды сегодня вечером» и несколькими хэштегами. Появляется несколько лайков.

Так приятнее. Я не обращаю внимания на веселый смех и разговоры под музыку, доносящиеся с безопасного расстояния позади меня, пока сижу одна.

Это длится совсем недолго, прежде чем Лукас опускается рядом со мной.

— Вечеринка вернулась к тебе.

— Не совсем мое место. — Я смачиваю губы и потираю ладони о колени. — У нас с вечеринками не самый лучший послужной список, наверное, поеду домой с Алеком, когда он будет готов уйти.

Лукас хмурится и смотрит на озеро. В нем отражаются фиолетовые и розовые тона неба и черные силуэты деревьев и вершин.

— Пока не уходи. — Лукас опирается рукой на согнутое колено и потирает подбородок. Он бросает на меня косой взгляд. — Пойдем покатаемся на лодке.

— На лодке?

— Да. Только ты, я и Ланселот.

На мой растерянный взгляд он издал короткий смешок и свистнул. Когти мопса стучат по причалу, когда он перепрыгивает через него с очаровательным лаем.

Лукас показывает на собаку, которая наклоняется к его лицу, фыркает и лижет его подбородок. — Ланселот.

Это очаровательно. Мой желудок разжимается от спазмов, вызванных тревогой.

— Ланселот. — Что ж, сэр рыцарь, — обращаюсь я к псу, почесывая его, отчего он ворчит и виляет задом, — полагаю, я могу согласиться прокатиться на вашем коне. Корабле? Как рыцари называли свои лодки?

Лукас

пожимает плечами, усмехаясь. Он смотрит на меня сквозь ресницы, рот растянут в кривом изгибе и выглядит при этом несправедливо красивым.

— На самом деле я не знаю. Моя одержимость артурианской легендой длилась достаточно долго, чтобы я смог назвать свою собаку.

— Это хорошее имя.

— Пойдем.

Лукас поднимается на ноги и предлагает мне руку. Воздух застревает у меня в горле, когда я смотрю на него, освещенного золотыми лучами заката, которые отражаются в его волосах. Я позволяю ему поднять меня.

— Мы собираемся покататься, — обращается Лукас к группе, ведя меня в эллинг.

Лодка красивая, кремового цвета, с загорелыми сиденьями-подушками и хромированными деталями. Руль спереди обтянут белой кожей и окружен сверкающими элементами управления.

Ланселот запрыгивает на борт вслед за Лукасом, словно они делали это уже тысячу раз. Когда Лукас заводит двигатель, я оглядываюсь на причал.

— Идешь, милая? — Лукас протягивает мне руку. — Позволь мне показать тебе мой мир.

— Это та часть, когда девушки думают, что ты умеешь цитировать фильмы, когда приглашаешь их на борт для приватной вечеринки?

— Скорее, они впечатлены тем, что у меня есть лодка. А теперь ступай на волшебный ковер.

— Это лодка.

— Тогда прыгай со мной в кроличью нору.

Лукас берет меня за руку и тянет, ловя меня в свои объятия, когда я спотыкаюсь в лодке. Я чувствую довольное урчание, исходящее из его груди. После напряженной паузы, когда мы смотрим друг на друга, он ставит меня на землю и отчаливает от лодки.

Не зная, что с собой делать, я опускаюсь на мягкую скамейку, кладу сумку на колени и обнимаю ее.

Меня поражает, что я отправляюсь наедине с Лукасом. Могу ли я действительно доверять ему? Он не причинил мне вреда, когда увез меня на прогулку, но это был не самый приятный опыт.

Может, я какая-то сумасшедшая?

Может быть, я обманываю себя, настаивая на том, чтобы держаться подальше, когда я все время натыкаюсь на Лукаса и все опасности, которые он представляет.

Может быть... я пытаюсь воссоздать то, что случилось со мной с Мэттом, из какой-то неправильной, подсознательной попытки контролировать свое прошлое и изменить его. Как будто сопротивляюсь.

Но это ничего не изменит. Мое сердце пропускает удар, когда мотор урчит. Если я хочу покинуть лодку, то сейчас у меня есть шанс. Я впиваюсь пальцами в сумку и делаю размеренный вдох.

Я не сойду с лодки.

Лукас сматывает веревку, затем садится за руль. Ланселот радостно лает и запрыгивает на капитанское кресло, прижимаясь к Лукасу.

Они оба расслаблены. Это помогает мне ослабить свою когтистую хватку на сумке и успокоиться после короткого ментального виража.

Он ведет нас по озеру без особых усилий, выглядя совершенно по-домашнему. Как только мы огибаем эллинг и выходим на более глубокую воду в нескольких футах от берега и причала, Лукас открывает мотор, и мы летим по воде.