Порождение Тени
Шрифт:
Пристань освещали сияющие шары и магические огни. У пирсов преобладали каравеллы и караки, но Кейл заметил несколько грузовых барж, галеру и даже бирему, вероятно, из южных царств. Моряки, докеры и грузчики уже приступили к работе, погружая и разгружая ящики, бочки и тюки. Доки в Селгонте никогда не засыпали, хотя активность была меньше, чем ждал Кейл.
Рабочие кричали, кряхтели, смеялись и пели, выполняя свои обязанности. Время от времени на свой корабль возвращались группы из двух-трёх подвыпивших матросов, проведя ночь в портовой таверне.
В заливе плавала целая армада рыбацких
Кейл прошёл мимо крупных кораблей и пошел вдоль узкого пирса. К его концу была пришвартована одномачтовая рыбацкая лодка. В ней сидел худой, как лезвие, рыбак, латая рыбацкую сеть. Юноша, которого Кейл принял за сына этого рыбака, проверял парус, мачту и снасти. Парнишка увидел приближающегося Эревиса. Его глаза скользнули к Клинку Пряжи, и он толкнул отца. Рыбак обернулся и заметил внешность Эревиса. Рядом с ним на скамье лежал нож.
Кейл постарался казаться безвредным — непростая задача.
— Не возражаете, если я присяду? Я хочу посмотреть на восход.
Сын не отрывал глаз от меча Кейла. Старший рыбак пожал плечами.
— Как хотите, — сказал он и вернулся к починке сетей. Когда мальчишка продолжил глазеть на Кейла, отец прикрикнул на него:
— Занимайся рулём, парень.
Присутствие Кейла могло заставить понервничать бывалых головорезов, но только не сембийского рыбака. У рыбаки Селгонта обладали репутацией самых невозмутимых людей на свете. Кейл улыбнулся, сел и свесил ноги с пирса.
Рыбаки отплыли до того, как встало солнце. Старший на прощание кивнул Кейлу, младший махнул рукой, и они отдали швартовы. Сын веслом оттолкнул лодку от пристани.
Кейл смотрел, как она всё уменьшалась и уменьшалась вдали, пока небо на востоке из чёрного становилось серым. С каждой прошедшей секундой небо светлело, пока над горизонтом не показался диск солнца. На фоне рассвета два рыбака и их лодка казались просто тенью. Кейл знал, каково это.
Тёмное море окрасилось синевой в свете восходящего солнца. Лучи прочертили дорожку в воде и коснулись кожи Эревиса. Они заставили теневую руку, ту самую, которой Кейл вонзил тычковый нож в живот Маска, исчезнуть. Настоящую руку он потерял в челюстях слаада, исполняя волю бога воров. Трансформация в шейда вернула её, но только пока он находился в темноте или тени. Ему казалось уместным, что именно этой рукой он ранил Маска.
Бой в переулке уже стал казаться сном, расплывчатым и туманным. Он задумался, не произошёл ли весь разговор только в его голове. Никаких ран в подтверждение реальности произошедшего у Кейла не осталось, но иначе и быть не могло — его тело растворяло раны также эффективно, как солнце растворяло его руку.
Он решил, что всё было по-настоящему. Это было слишком здорово, чтобы оказаться сном. Он ударил собственного бога, и ублюдок заслужил это. Сколько жрецов хотели бы поступить так же?
Он улыбнулся, потом ещё шире, потом хмыкнул. Хмыканье перешло в смех, а от
Он подождал, пока солнце не выйдет полностью из-за горизонта, затем встал и последовал за лучами на запад, к своему прошлому, к своему будущему.
Он по-прежнему улыбался.
Глава девятая
За столом напротив Мирабеты и Элирил сидел Малькур Форин. Восходящее солнце бросало кроваво-красные лучи сквозь окна из свинцового стекла в небольшой комнате для встреч в имении Мирабеты, Рейвенхольме. Правый глаз наёмника помутнел после старого ранения, шрамы усеивали мускулистые руки. Казалось, ему было неуютно в своём наряде: рубашке с высоким воротником и жилете сембийского джентельмена. Элирил решила, что Малькур предпочёл бы свою кольчугу и шлем. Вместо джентельменской рапиры в его потёртых ножнах висел меч.
— Вы посылали за мной, главная правительница? — спросил Малькур.
В последние годы Мирабета не раз нанимала наёмническую роту Малькура, иногда чтобы сопровождать караваны Шести Кофров, торгового консорциума, долей в котором она владела. Иногда — ради других, тёмных делишек. Малькур неоднократно доказывал свой профессионализм в кровавых делах. Элирил казалось, что его характер был похож на характер Мирабеты — амбиции, не сдерживаемые моральными предрассудками.
Кроме того, девушка знала, что тётя несколько раз вступала в половую связь с Малькуром. Ей казалось это странным — непохоже, чтобы эти двое нравились друг другу. Элирил подозревала, что соитие происходило без всяких нежностей. Этот мысленный образ позабавил её, и Элирил пришлось спрятать улыбку.
— Сколько твоих Клинков сейчас доступны?
Малькур потёр щеку тыльной стороной ладони и задумался.
— Три дюжины сейчас заняты работой. Под рукой у меня сейчас около сотни. И мы соскучились по действию. Многие уже месяц сидят без дела.
Мирабета и Элирил обменялись удовлетворёнными взглядами. Сотни человек должно хватить. Элирил знала, что Клинки — многонациональный отряд. В основном, это были бывшие сембийские и кормирские солдаты, которые любили насилие, но помимо этого Малькур командовал несколькими волшебниками, отрядом воинов-жрецов на службе Талоса Громовержца, и горсткой крайне умелых людей, способных выполнять роли лазутчиков и убийц для более крупного подразделения.
— Малькур, у меня есть… деликатное поручение, которую нужно выполнить. У тебя к такому талант. Знай, что это на благо Сембии.
Малькур пренебрежительно фыркнул.
— Сембия может потонуть во Внутреннем море, мне плевать. Без обид, графиня. Меня интересуют лишь деньги.
Мирабета усмехнулась одними губами.
— Понимаю. Тогда отправь восемьдесят человек вниз по Ротовирской дороге. Вирдон Кост сегодня связался с леди Мерелит. Сэрлунская делегация сейчас движется на север. Они проезжают через Селгонт. Я хочу, чтобы твои люди на них напали.