Порт-Артур. Том 1
Шрифт:
С японской винтовкой в руках Блохин спешно строил свое войско, покрикивая на стрелков. Он был польщен и смущен своим назначением, впервые за свою жизнь выступая в роли командира.
– Геройский у вас командир! – шутили артиллеристы. – Одно слово Блоха!
– Лебедкин! – позвал Звонарев. – Надо будет взорвать или поджечь вагон со снарядами. Справишься с этим?
– Так точно! Возьму двух человек и мигом оборудую. – И солдат повернул назад к станции.
Не прошло и пяти минут, как огромное пламя высоко взлетело в темноте ночи
– Все взорвали, ваше благородие! – доложил вернувшийся Лебедкин.
– Будешь пока в арьергарде со своими людьми нас от японцев прикрывать, а я вперед пойду, чтобы с дороги не сбились в темноте, – распорядился Звонарев.
Отряд уже отошел верст на шесть от Тафаншина, когда впереди неожиданно раздались отдельные ружейные выстрелы, скоро перешедшие в сильнейшую перестрелку. Звонарев остановил свой отряд.
– Что за стрельба, понять не могу! – недоумевал прапорщик.
– Японец нас обошел! – заметили в толпе.
– У тебя, что ли, он между ног пролез, пока ты звезды считал, дурья ты голова! – отозвался Блохин. – На позиции он остался, а сзади нас идут еще стрелковые полки и охотники.
– Чем гадать-то зря, пошлем, ваше благородие, вперед разведку, – посоветовал Родионов.
– Блохин, иди со стрелками вперед! Пройдешь с полверсты, шли гонца с известием, через версту еще, а там и поворачивай обратно, а мы здесь пока переждем, – распорядился Звонарев.
Отобрав человек двадцать стрелков, Блохин ушел с ними в темноту.
Через полчаса гонец от Блохина сообщил, что впереди все спокойно и никого нет.
Следующий гонец сообщил, что с ними повстречались отставшие солдаты Четырнадцатого полка, которые уверяли, что на идущие полки напала японская кавалерия, но была отбита.
– С вами был один Четырнадцатый полк? – спросил Звонарев.
– Вся дивизия, ваше благородие! По тревоге вечером поднялись и пошли скорым маршем прямо на Артур, – доложил стрелок.
Вскоре подошел и сам Блохин.
– Видать, наши стрелки здорового деру дали! – начал он свой доклад. – Повозок всяких на дороге побито да поломано видимо-невидимо, а людей нет!
Послышался быстро приближавшийся конский топот. Солдаты настороженно вскинули винтовки на изготовку.
– Кто идет? – воскликнул Родионов.
– Свои! От поручика Енджеевского к вам высланы, – послышался ответ, и двое верховых, держа третью лошадь за повод, подъехали к отряду.
– Где тут прапорщик будет? – спросил один из них.
Звонарев отозвался.
– За вами поручик лошадь прислали! Просили вас приехать к себе.
– Японцы-то где? – спросило сразу несколько голосов.
– На наших позициях гуляют, костры жгут да пляшут от радости, – ответил охотник.
– А как же кавалерия ихняя в тылу оказалась?
– Какая кавалерия! Просто зря тревогу подняли.
Передав командование Родионову, Звонарев поехал к поручику.
Вскоре они
Вскоре подошел и остальной отряд.
До девяти часов утра следующего дня охотничья команда Енджеевского и отряд Звонарева оставались на Тафаншинских высотах. Японцы не делали никаких попыток к наступлению, но оставаться тут все же было опасно, так как части дивизии Фока отошли уже верст десять за Нангалин, и, таким образом, арьергард оторвался от дивизии более чем на тридцать верст.
Когда отряд приготовился к выступлению, Звонарев и Енджеевский решили посмотреть издали на Цзинджоу. Доскакав до одной из сопок, они стали в бинокль разглядывать покинутые позиции.
Несколько рот японцев усиленно приводили их в порядок: поправляли окопы, свозили захваченные орудия. Вдали, за бродом Цзинджоу, были видны большие колонны японцев, уходящие на север.
– Неужели японцы уходят из Цзинджоу? – не поверил своим глазам Звонарев.
– Черт бы побрал Фока с его трусостью! Останься паши полки здесь, японцы не посмели бы увести отсюда свои части! А теперь они спокойно отправляют свои полки на север против Маньчжурской армии, – сообразил Стах. – Сейчас пошлю к Фоку ординарца с этим известием, чтобы вернуть сюда наши полки!
– Едва ли только Фок поверит вам! Он так напуган, что, верно, уже добрался до Порт-Артура и там наводит на всех панику.
– Подожду тут до полудня, – решил Стах, – а там снимусь и двинусь за вами. Вас же попрошу, на всякий случай, занять следующий горный хребет у Нангалина. Он представляет собой прекрасною позицию Эх, если бы у меня была бы хоть полубатарея! Не ушел бы совсем отсюда.
Распрощавшись с Енджеевским, Звонарев направился вдогонку за своим отрядом.
Вскоре наткнулись на брошенное орудие с передком, невдалеке в канаве лежал перевернутый зарядный ящик. Артиллеристы, позабыв о строе, кинулись к нему, и через минуту и пушка и ящик были водворены на середину дороги.
– Как ее только забрать с собой? – гадали солдаты.
Блохин осмотрел орудие со всех сторон, открыл замок, заглянул в ствол пушки и деловито заявил:
– Плохо банено! У нас на Утесе Медведь бы за это по морде благословил! Как везти? Возьмем лошадей с двуколок и впряжем сюда!
– А то бросим? – не соглашались солдаты. – Кухня, она нам ведь полезная, а пушка сейчас ни к чему! Стрелять-то из нее не по кому.
– Как не по кому? Хотя бы по такому дураку, как ты, – обернулся Блохин, – чтобы глупостей не говорил! Пушка, она завсегда артиллеристу нужна! Да и деньги она стоит большие, не то что двуколка с кухней!