Портальных Дел Мастер. Книга Третья
Шрифт:
— Не слышу звона, Константин Кириллович! — улыбнулся я, перекрикивая шум. — Падите ниц и умоляйте, чтобы я не заставил вас съесть ложку корицы!
Костя ниц не пал, да и вообще никак не отреагировал. Крутил головой, как и все остальные.
— А что происходит!? — крикнула Шиза. — Куда мы едем!?
— Вниз вестимо!
— А что там!?
— Сейчас узнаем!
Бах! — лифт резко остановился; да так, что меня аж чуть к полу не прибило. Рановато,
Так вот… Ехать вниз мы перестали, а вот скрежет вокруг продолжился.
— Э-э-э-э, блин! — это Шиза отпрыгнула в сторону от пульта управления. Ну… потому что пульт управления вместе со всеми рычагами внезапно двинулся дальше, вниз. Двинулся, а вскоре и вовсе пропал в полу.
— И как нам теперь отсюда выбираться? — нахмурилась Елизавета Романовна, а затем поймала мой недоумевающий взгляд и поправилась: — Я имею ввиду, как бы мы отсюда выбирались без порталов?
Ответил Елизавете Романовне непосредственно сам ледокол.
Очередная порция лязгов, скрежетов и жужжаний и на месте старого пульта управления из пола поднялся новый. На нём было всего два рычага. Один точно такой же, как раньше, а вот второй длинный и толстый; не иначе закоченевший слоновий хобот.
Ну а потом…
Потом по ту сторону окон начали разъезжаться тяжёлые металлические створки. Пускай и тусклый, но всё-таки свет от звёзд и северного сияния проник в рубку. Как я и предполагал, мы опустились ровно на полпути до днища.
Но и это ещё не всё!
КХР-Р-ХР-ХР! — тут скрежет вышел на какой-то качественно новый уровень, а пол у нас под ногами задрожал.
— Охренеть, — сказал Ходоров.
Ну… наверное. Не слышно же ничего. По губам я прочитал именно «охренеть», хотя по факту это могло бы быть что-то более грубое и грязное.
А что же так удивило Константина Кирилловича? Да вот же — гарпун. Через окна рубки было видно, как внизу, прямо под нами, из ледокола выдвигается титанических размеров наконечник гарпуна и… Скажем так, для понимания его истинных размеров, нужно накинуть чуть образности.
И вот она:
Если гарпуны с палубы могли прикончить кита, то один лишь наконечник этого гарпуна сам по себе был больше этого самого кита. И я очень надеюсь, что он всё-таки предназначен для подтягивания судна, а не для охоты.
Ну, потому что не очень хочется верить, что в этом рифте мы столкнемся с животиной, на которую рассчитаны такие снасти. Ведь даже Олег по сравнения с ней будет выглядеть, как ручная собачонка.
Наступила тишина.
— Тяну? — спросила Шиза, взявшись за огромный рычаг.
В кои-то веки, всё было очевидно. Маленький
— Тяни.
Выглядело это мультяшно. Сорок с небольшим килограмм Шизы не смогли просто так опустить эту махину, и ей пришлось упереться в пульт управления обеими ногами.
Что ж…
Даже не знаю, как транскриптировать грохот, который раздался следом. «Бы-ды-дыщ», быть может? Или даже «БЫ-ДЫ-ДЫ-ДЫ-ДЫЩ»?
Ледокол тряхнуло, и огромная хрень размером с двухэтажный автобус улетела куда-то вдаль. А снизу теперь доносился звон разматываемой цепи, каждое звено которой само по себе было… чёрт… что-то я в этом рифте начинаю уставать от сравнений.
Здоровенным было звено! Я бы даже сказал «охреневше-здоровенным».
В конце концов цепь закончилась, ледокол тряхнуло повторно, и где-то там вдали гигантский гарпун просто-напросто упал на лёд. И вновь настала тишина.
— Так, — сказала Елизавета Романовна. — И всё?
— Похоже на то, — кивнул я, всматриваясь в горизонт.
— Слишком просто, — вмешалась Соня. — Слишком очевидно. Ты же сам говорил, помнишь?
— Помню…
— Э-э-э… Ребят, — это голос подал Костя. — Гляньте-ка сюда.
Пока мы таращились на полёт многотонной железяки, он подошёл к двери и выглянул внутрь ледокола сквозь маленькое окошечко.
Ну гляньте, так гляньте, с меня не убудет. Я подошёл к Ходорову, он подвинулся и дал мне посмотреть. И тут:
— Ого, — я аж присвистнул.
Вот это уже похоже на правду. Вот это уже действительно может быть испытанием рифта. Внутри корабль оказался практически полым и по центру одного-единственного трюмо-каюто-кубрика нас ждал он.
Он!
Главный плохой парень этого приключения. Босс данжа. Рейдовый монстр. Гипер-хаосит; такой же огромный, как и всё вокруг.
И вот эта мерзость в отличии от мохнатых рыб, прямоходящих жаб и прочих попугае-головых товарищей, была настоящим олицетворением Хаоса.
— А что это у него такое? — спросила Шиза. — Клюв?
— Ты сейчас про тот, что наверху или тот, что сбоку?
Дома мы были к полуночи.
Злые, помятые и замученные; ещё сильнее, чем вчера. Наскоро перекусив чем попало, мы всей толпой молча сидели вокруг костра и тянули руки к огню.
— А мы выиграли ещё один день, — попытался завести разговор мой драгоценный родитель.
— Молодец, бать.
— А у вас там как дела?
— Хреново, бать.
— А чего так?
— Забей, бать.
— Ну вы же справитесь?