Портальных Дел Мастер. Книга Третья
Шрифт:
— Ах-ха-ха-ха!
— Чо ты ржёшь-то, придурок?
— Лиза!
— Э-э-э… я хотела сказать: «отчего ты так весел, мой милый братец»?
— Крест внизу! — крикнул я. — Им отмечено то самое место, на которое упадёт колокол, если его уронить!
— Ярик, — решил уточнить Костя. — Ты совсем поехавший?
— Отнюдь! — я аж с места вскочил. — Елизавета Романовна, голубушка! Седлай свинодракона, мы идём убивать биг-босса!
Глава 4
Про русский мат
Идея уронить колокол была воспринята
Как бы не хотелось лезть обратно в холодрыгу — шуба, портал, рифт.
На счастье многих членов нашей команды, все силы нам сегодня были не нужны.
Елизавета Романовна верхом на Принцессе Борисе орудует внизу, Антракс караулит жаб, а мы с Олегом полетим над ледоколом и будем искать способ отцепить колокол. Все остальные пускай сидят в капитанской рубке и ждут.
Когда эта многотонная хреновина полетит вниз, пробьёт палубу и накроет хаосита Андрюшу, — а именно так события разворачивались у меня в голове, — поблизости не должно быть никого из наших. Ну а Шиза…
Шиза сама вызвалась рискнуть.
Она почему-то свято уверилась в том, что после выполнения задания ледокол поплывёт. А встать за штурвал плывущего ледокола — один из её пунктиков на человеческую жизнь. Ходоров, конечно, был не в восторге, но поди переспорь Елизавету Романовну в период маниакального обострения. Себе дороже.
— Спускайтесь, — сказал я напоследок. — Через пять минут мы начнём.
Дверь перед моим носом захлопнулась, капитанская рубка зажужжала и поехала вниз, ну а я остался пританцовывать на морозе. Рядом с угрюмым Олегом, который от наших вылазок тоже был, мягко говоря, не в восторге.
Чёрт! Какие же танцы с бубном все мы проделываем вот уже который день подряд!? И всё ради чего!? Ради какого-то сраного титула. А что есть титул? По сути своей, в отрыве от узкого и крайне ограниченного в масштабах Вселенной социума, титул — это просто слово. Ни больше и ни меньше.
Вот ведь хрень…
Слов у меня и так сколько хочешь. Назовусь Богом-Императором Дракон-Коньячного и попробуй докажи мне, что это не так.
Пророчество, — напомнил я себе уже в который раз. — Пророчество, пророчество, пророчество…
Напоминать о нём приходилось себе чуть ли не постоянно. Искушение послать всё к чёрту, развернуться и просто уйти было велико, но… надеюсь, всё идёт как нужно.
Ладно…
Я замёрз, Олег тоже местами покрылся инеем. Пора начинать.
Уже привычно взгромоздившись на спину гигантскому хаоситу-ящеру, я ухватился за выступ небольшого гребня, и мы полетели.
Не знаю, как по задумке Архитекторов отцеплялся колокол, но явно не так. Здесь, — на высоте, — ледяной ветер пронизывал насквозь несмотря на шубу, термобельё и горячее сердце портальщика.
К тому же, он немножечко сносил Олега.
Глядя на колокол сверху, я никак не мог приметить механизмы крепления. Не было их как будто бы. Просто толстенный трос, приваренный галактических размеров сваркой к опоре. И ничего больше. Вообще ничего.
Увы и ах,
Загадка.
Однако поняли мы друг друга и сейчас. Хотя, возможно это я себе надумал чего-то, а Олежа просто-напросто одурел от холода, догнал принцип нашей сегодняшней вылазки и принялся всё исполнять так, как умеет.
Перебарывая ветер, дракон подлетел к колоколу вплотную и ухватился передними лапами за опору. Я в этот момент уже подумал портироваться на палубу и пронаблюдать за представлением со стороны, но кем я буду в глазах Олега? Малодушным сопляком?
О нет!
Так что я сейчас изо всех сил сконцентрировался на том, чтобы просто удержаться у дракона на спине.
Хр-р-з-з-р-р! — то ли лязг, а то ли хруст.
Хр-р-з-з-р-р! — отсюда не видно, но, судя по всему, Олег не мудрствуя лукаво решил перегрызть трос, который удерживал колокол.
Хр-р-з-з-р-р! — удивительно, но мысли мои в этот момент были заняты анатомией драконов. Потому что… лязг-то понятно откуда, а вот откуда хруст? Не поломает ли себе Олежа зубы? А если поломает, вырастут ли у него новые? И что потом делать, если не вырастут? Хрен с ним, что у нас будет первый в мире дракон, который не грызёт, а до смерти засасывает врагов, — это не беда, отправим на пенсию по выслуге лет и в бой брать не будем. Меня сейчас больше интересует, как мы в таком случае прокормим эту махину? Откуда взять столько протёртых яблок и супчиков-пюре?
Хр-р-з-з-р-р! — ох, Олежа-Олежа, надеюсь у тебя всё получится.
Хр-р-з-з-р-р! Хр-р-з-з-р-р! Хр-р-з-з-р-Р-З-З-З-З-З-ТРЗ-ЗР! — тут мой ездовой дракон отпрянул от опоры и вновь оказался в свободном полёте, а пространство вокруг наполнил скрежет, треск и в некотором смысле музыкальный звон рвущихся стальных нитей.
Секунда, две, три, и гигантский колокол полетел вниз…
Вот уже который день Светлана Степановна Круглик была сама не своя. Хмурая, задумчивая, рассеянная. А иногда, — о ужас! — даже раздражительная.
Причину такого поведения не могли представить себе даже те, кто знал Светлану Степановну лично, близко и очень давно. Ведь… ну а правда? С чего бы вдруг? Со здоровьем всё было в полном порядке. Какой-никакой, а в доме водился достаток. Да и с мужем ладилось.
Ну…
Точнее: наверное, ладилось. Дело в том, что и она, и её муж были крайне интеллигентными людьми. Пускай не аристократами, но москвичами в десятом поколении; воспитанными в строгости и порядке.
Они никогда не борщили с выпивкой. Они никогда не матерились. Они никогда не выходили из дома в неглаженном и не покупали яркое. На Новый Год они ложились спать почти сразу же после обращения Императора и курантов. И да, они всегда были скупы на проявление чувств, эмоций и напоказ никогда не желали странного. Так что если вдруг муж Светланы Степановны в свободное от работы время платил тётенькам в латексе за сеанс боллбастинга и принимал золотые дожди, то Светлана Степановна об этом не знала и не узнала бы никогда.