Порвали парус
Шрифт:
– Последний этаж, - напомнил я. – Бежать им некуда, сейчас или никогда. Пока с ними торгуются, самое время ударить.
Она покачала головой.
– Даже не знаю, что ты за человек. И человек ли вообще?
– Трансгуманист, - ответил я, - это такой недосингуляр… нет, лучше предсингуляр. Но пока еще гомо сапиенс, хотя на переходе на ступеньку повыше… Хочешь со мной?
Она промолчала, не до разговоров, я скользящим шагом продвигаюсь вдоль стены, система наблюдения показала как нас, идущих по коридору к центральным комнатам,
Расстояние между нами не больше пяти шагов, пулями изрешетят с головы до ног, Ингрид догадывается, что впереди нечто потруднее того, что было, прошептала:
– Подождем?
– Да, - ответил я. – Где твои гранаты?
Она молча вытащила одну из подсумка, я выдернул колечко, отсчитал пару секунд и бросил по косой дуге в стену так, чтобы ударившись, отскочила и откатилась за миг до взрыва прямо под ноги орлам в засаде.
Глянул взрыв, Ингрид вырвалась впереди меня и, бешено стреляя, проскочила за угол, добивая изрешеченных осколками.
– Хорошо, - сказал я с одобрением. – А говоришь, презумпция невинности…
Не слушая ее злое шипение, саданул ногой в дверь и едва удержал палец на спусковой скобе: загораживая собой стол стоит во весь рост в позе готовности, широко расставив ноги и распахнув куртку, мужчина с поясом смертника на груди и животе, а пальцы руки держит на кнопке взрывателя.
– Ингрид, - сказал я, - замри…
Она остановилась, как вкопанная, застыла, страшась сделать хоть одно движение.
Он сказал громко:
– Ты все понял?
– Да, - ответил я. – Чего ты хочешь?
Он сказал торжествующим голосом:
– Ваш яйцеголовый вон за моей спиной. Связанный и с кляпом, так что и не пикнет, всех нас разорвет в клочья.
Я чувствовал, что мог мозг разогрелся, задействовал мощности на уровне суперкомпьютеров всего мира, каждое движение просчитал сотни раз во всех вариантах и сочетаниях…
– И чего ты требуешь? – повторил я.
– Я требую…
Моя палец вжал скобу, тут же чуть сместил ствол выше и выстрелил еще раз. За первой пулей почти проследил, пошла вгрызаться, как скоростной бур, через плотный воздух, преодолела разделяющее нас пространство и ударила террориста в грудь.
Он с воплем ярости отпустил кнопку взрывателя, на лице успело отразиться недоумение, но вторая пуля разворотила переносицу. Голова его откинулась назад с такой силой, словно саданул конь копытом.
Ингрид вскрикнула яростно за моей спиной:
– Сумасшедший!
– Риск, - сказал я, - благородное дело. А благородство пока что выше ума и вообще…
Боевик завалился на спину, Ингрид перепрыгнула через его тело, за столом на полу лежит, подогнув колени, связанный очень пожилой, Ингрид торопливо освободила его от кляпа и веревок, поддержала за плечи и усадила там же на полу под стеной.
– Отдохните, - посоветовала она, - потом помогу встать.
Он без испуга смотрел
– Вы очень вовремя, - проговорил он с трудом очень сиплым голосом. – У меня руки затекли… Если снимете с рук браслеты, мне будет легче…
Она только сейчас заметила на его завернутых за спину руках полицейские наручники, ухватилась за его скованные руки, но, похоже, пришла без ключа, крикнула мне:
– Помоги поднять!.. Снимем в машине!
Я подхватил заложника под локоть, вместе подняли на ноги, а я пощупал браслеты, пальцы сами отыскали и поняли, как там и что, щелкнуло, я снял дурное железо с обеих рук и отшвырнул в сторону.
Ингрид вытаращила глаза.
– Как ты… Что у тебя за день везения?..
– Да, - согласился я, - пуля попала как раз в тот проводок, который нужно бы кусачками, а пальцы достались от карманника… Хорошо быть Франкенштейном.
Заложник усмехнулся, а Ингрид сказала ему быстро:
– Сейчас размассажирую. Это ничего, кровообращение восстановится… Чуточку пощиплет… Как себя чувствуете?
Он ответил так же сипло:
– Берегли.
– Прекрасно, - заверила она, - нам важно доставить вас живым. Иначе премии лишат.
– А большая премия? – поинтересовался он.
– В тройном размере, - сообщила она.
– Ой, - сказал он, - не уверен, что столько стою, но постараюсь, чтобы очаровательная женщина не осталась без нее.
– Давайте я помогу, - сказал я. – Наша миссия полулегальная. Что значит, разрешения у швейцаров не запрашивали. Так что сюда могут нагрянуть местные полицейские силы, но не хочется стрелять как бы в своих, хотя как для нас дураки могут быть своими?
Он невесело усмехнулся, ноги его подкашиваются от долгого сидения на полу, но мы помогли выбраться из комнаты, а там его подхватили Кевин и Сизмор, почти бегом пронесли по коридору к лестнице.
Ингрид крикнула:
– Надо проверить, вдруг кто там спрятался еще!
– Проверяй, - согласился я, - но через полторы минуты здесь все красиво и показательно взлетит в воздух. Получится аккуратная яма с неровными краями в полтора человеческих роста вглыбь. А вширь так вообще…
– Ну ты и свинья, - сказала она зло и бросилась следом за уносимым заложником.
Уже когда погрузились в вертолет, а тот рывком оторвался от грунта и резко пошел вверх и в сторону, Ингрид спросила с придыханием:
– Как тебе повезло попасть именно в тот проводок на взрывателе?
Я сказал легко:
– Не бери в голову. Господь обожает дураков и верующих.
– Свинья, - повторила она, но как-то неуверенно, - покажи как-нибудь мне этот трюк… Вообще даже не представляю, что можно вот так стрелять…
– Я целился, - сказал я, - тщательно. Хоть и недолго.
В ее глазах я рассмотрел тщательно упрятанные страх и восторг.
– Ты кто? – спросила она быстро. – Ты хоть человек?.. Или пришелец?