Пошел вон, Чернов!
Шрифт:
Открываю дверь. Чернов от неожиданности падает спиной на пол, но, гад такой, продолжает играть лёжа, заглядывая мне под плед.
Ой, да пусть смотрит на мои трусы. И понимает, что эти прелести теперь ему не достанутся.
— Я у ваших ног, моя госпожа. Чего желаете? — продолжает строить из себя клоуна.
— Госпожа хочет в туалет! — пафосно сообщаю я и перешагиваю через него, спускаясь вниз.
Намеренно торможу, позволяя ему себя догнать.
Разворачиваюсь возле ванной комнаты.
— Можно мне два полотенца
Чернов ухмыляется, подозрительно сощуривая глаза, и снимает с себя белый свитер, протягивая его мне.
Вот же… Какой был сволочью, такой и остался. Светит тут голым торсом. Знает мою слабость к его охрененному телу. Только эта слабость, к сожалению, не моя. А всеобщее женское достояние. Этот кобелина раздаёт себя всем.
— А другого ничего нет? — морщусь, принимая от него джемпер.
Да не противно мне на самом деле. Мне тошно, оттого что мы сейчас вместе. Все воспоминания нашего недолгого совместного прошлого обрушиваются на меня. И, видимо, это отражается в моих глазах.
— Кошка моя… — выдыхает, делая шаг.
А чего это я тут поплыла?
Выдергиваю из его рук джемпер, отворачиваюсь и открываю дверь ванной.
— И кофе хочу. Есть здесь кофе?
На самом деле я не такая. Поиграться в шутку в госпожу могу. Но доминировал всегда Рус, подминая меня под себя.
А сейчас я так тебя достану, что ты сам сдашь меня Когану. Прежней Славы для тебя не осталось. Ты ее убил.
Закрываюсь в ванной. Выдыхаю.
Делаю свои дела, принимаю душ. Смотрите-ка, здесь даже есть женский шампунь и гель для душа. Даже не хочу знать, кому это принадлежит, просто пользуюсь. Сушу волосы полотенцем, расчесываюсь простой расческой, стираю гелем свои трусы и вешаю их на полотенце.
Натягиваю джемпер Чернова. Естественно, тону в нем, и попу прикрывает, но мужской запах, который тут же окутывает меня, снова будит во мне ярость. Господи. Я же давно подавила в себе желание убить этого блядуна.
И все, конечно, замечательно. Рассматриваю себя в зеркало. Но я без трусов. Бежать по морозу без трусов – хуже, чем просто в пледе. Ну не с Чернова же мне трусы снимать. Ладно, будем надеяться, мои трусики высохнут, и я раздобуду одежду. Где же он ее прячет?
Выхожу, надевая маску «хорошей девочки».
Бабы тебя погубят, Чернов.
Сам виноват. Головой надо думать, а не членом.
Натягиваю мужской джемпер пониже и иду в зону кухни.
Пахнет кофе, который уже разлит по чашкам и стоит на круглом столе возле окна. Чернов как ни в чем не бывало стоит возле плиты и жарит яичницу. Самое смешное, что этот гад прекрасно готовит. Особенно завтраки, особенно в постель. Эта сволочь может проводить курсы «Как влюбить в себя бабу за шесть секунд».
Сажусь за стол, сверля глазами спину Руса.
Итак, его телефон в кармане. Дело техники – его добыть. Знать
Пожар ему, что ли, здесь устроить для ускорения процесса?
— Чернов… — тяну я, отпивая кофе.
— Ммм? — отзывается, раскладывая на тарелки тосты.
— Кто родился-то у тебя?
— Мальчик, — выдыхает.
— Как назвали? — делаю еще глоток. Вкусный кофе. Хороший. Как я люблю. Помнит, сволочь такая.
— Владислав, — сухо отвечает он.
— Владислав Русланович. Красиво звучит. Сколько ему уже?
Я вижу, как его напрягают эти вопросы, как меняется голос, но продолжаю намеренно давить на больную точку.
— Слав, давай поговорим о нас? — разворачивается он ко мне и ставит две тарелки, на которых тосты с яйцом, сыром и авокадо. Опять же, как я люблю.
— Разговоры о нас закончились ровно в ту минуту, когда ты засунул свой прибор в другую женщину, — с язвительной улыбкой выдаю я, с удовольствием откусывая тост.
— Ну я, бля, не идеален. Это, сука, ошибка! — психует.
Смотрите, как разошёлся.
— Да ты точно мудак. Ты ребёнка ошибкой называешь? — распахиваю глаза.
— Да я не про это!
— А ты что, не женился на бедной девочке?
— Нет, конечно.
— Охренеть. Ты еще ниже упал в моих глазах.
— Да я давно себя загнал ниже плинтуса. Ты поставила меня на колени. Всё. Позволь подняться?
Прикрываю глаза.
Ну зачем эти болезненные разговоры?
— Чернов, алле! — щёлкаю пальцами у него перед глазами. — Я замуж выхожу. За прекрасного мужчину. Очнись!
— Не выйдешь! — сквозь зубы проговаривает он.
Смотри, какая самоуверенная сволочь.
— Ну завтра не выйду. Выйду послезавтра. Так что вот это всё, — обвожу руками дом, — полный абсурд.
Молчит. Злится. Глаза горят. Ну пусть попсихует, ему полезно. Сейчас я тебя добью. С удовольствием. Почувствуй то, что чувствовала я!
— Чернов, я трахаюсь с ним. Феерично и на каждой поверхности. Люблю его безумно. Аж кипятком писаюсь. И замуж хочу.
Никогда не читала в глазах людей желание меня придушить. Ах вот как оно выглядит.
Больно тебе, сволочь?
Больно.
Вот и глотай эту боль, как я.
— Да я…
— Рот закрой! — рявкает он так, что кажется, будто стены содрогаются. Замолкаю. Палку-то перегибать не стоит. Иначе точно прикопает меня здесь в лесочке. Он же не знает, что нагло я вру. Как представлю, что придется лечь в постель Когана, так содрогаюсь. — Еще слово, и мы с тобой вдвоем точно отсюда никогда не выйдем живыми.
— Ну тогда перевари это всё, — спокойно произношу я. Встаю из-за стола, беру чашку с кофе и тарелку с тостом. — И вызови мне такси домой. Или телефон верни, меня заберут, — разворачиваюсь и ухожу.