Посланница Поднебесья
Шрифт:
— Пойдем. Не люблю опаздывать.
Мы выходим на улицу, где ждет черный автомобиль с водителем. Я невольно бросаю взгляд на другую сторону улицы, и сердце прокалывает игла. На тротуаре стоит Томми Ли и взирает на Криса с ненавистью. Паразит не ушел, как я просила. Остался, чтобы проследить, с кем я покину квартиру.
— Всё в порядке? — спрашивает золотко, открывая передо мной дверь авто.
— Да, — отвечаю я, хотя отлично понимаю, что ничего не в порядке, и обиженный Томми Ли доставит еще немало хлопот.
Ларо: настоящее
Мы с Гаем слушали дождь за приоткрытым окном и боялись. Каждый
Клиент не знал, что делать с перевернувшейся по второму кругу жизнью. Хорошо хоть, больше не плакал и рук на себя наложить не порывался. Только вздыхал тяжело и с тоской смотрел на входную дверь, понимая, что рано или поздно придется покинуть убежище. А я… Я чувствовала себя бабочкой, попавшей в паутину. Пауком же, судя по всему, был Высший Амэй.
А какие ещё выводы я могла сделать? Старец с самого начала знал о моих проблемах и лично приходил навестить, требуя забыть увиденное в момент «рождения». Наверняка именно он и засекретил мою человеческую историю. А ещё Амэй рвался провести эксперимент, чтобы изменить набор нейтралов. Кто сказал, что и на мне он не ставил опыты? Интересно же, как поведёт себя поломанная душа, получив крылья!
После разговора с Бертом я провела собственное расследование, стараясь не афишировать действия. Зная последнее земное имя, потянуть за ниточку труда не составило. Полистала архивные земные данные, а заодно и рапорт о происшествии, то бишь глупом поступке эйлы Иветт Дальенти — девицы двадцати лет. В том, что это я, сомневаться не приходилось. К отчетам следователей прилагалось фото — «до» и «после». Второе особенно впечатляло. Безжизненное тело на асфальте в мерзкой красной луже. И распахнутые глаза, пытающиеся заглянуть в небо. Мертвые глаза, остекленевшие. Но не покидало ощущение, что они высматривают наверху нечто, доступное им одним.
Безумие? О, да!
С другой стороны, история с самого начала не изобиловала логикой.
Роясь в бумагах, оставшихся от моей последней человеческой ипостаси, я выяснила, что Иветт была вполне обычным ребёнком, а потом и среднестатистической девушкой. Но исключительно до момента, пока ей не стукнуло восемнадцать лет. Жизнь дала трещину вмиг, и юная эйла превратилась в заложницу дома для умалишенных. Самое странное, явных причин для сумасшествия не существовало. Не было ни физических травм, ни эмоциональных потрясений. Об этом писал в документах и лечащий врач девицы. Иветт легла спать нормальной, а проснулась глубоко больной, будто в голове кто-то щелкнул переключателем.
Впрочем, может, так оно и было.
Если б мне удалось выяснить, кто из слуг Поднебесья был хранителем моей души! Ангелу, наверняка, многое известно. Но его личность оставалась тайной. Как и всё остальное.
Тревожило меня и другое. Таинственный мужчина из сна. Я не увидела лица, хотя внутри сновидения в деталях его представляла. Но теперь черты размылись, оставив нечеткий образ, как отпечаток на запотевшем стекле.
Нечеткий. Но родной. До дрожи.
И это пугало.
Воспоминания о мужчине стерлись, но я запомнила, что чувствовала к нему. Бесконечную нежность, безграничную страсть, а еще было и осознание, что он и есть моё небо. Я не понимала, как такое возможно, но он — несуществующий — превратился в мою тень. Хотя почему несуществующий? Если мы однажды были вместе, значит, он и сейчас живет в Мире Гор и Туманов — в новом теле. А ещё я точно знала, что встречалась с ним не в облике Иветт Дальенти. Та эйла умерла молоденькой девушкой, а во сне я ощущала
Впрочем, не имело значения, какие у меня сохранились воспоминания и чувства. Как и то, жил ли сейчас мой возлюбленный в нашем земном доме. Мне никогда его не узнать. Не найти. Да и незачем. У посланников Поднебесья нет права заводить отношения с людьми. Подобная опрометчивость в разы страшнее моей выходки с Матильдой. Узнает кто о запретной связи, душе конец.
…Гай Лион в очередной раз несчастно посмотрел на дверь, издал горестный вздох и свернулся калачиком на грязной, пахнущей потом постели. Дрожащие руки нырнули под подушку. Это значило, крепкий сон близко. Спал поросенок так, что пулеметом не разбудишь. И не скажешь, что загремел в неприятности.
Я глянула в окно и с удивлением обнаружила, что дождь закончился. Надо же, как задумалась о забытой любви! Можно лететь к платформе, не опасаясь намочить крылья. Однако выдвигаться не тянуло ни капельки. Да и куда? Матильда во мне не нуждалась, а я после странного сна не стремилась оказаться в Мире Грёз и Обманов. Не дай Небо, опять отключусь. А наблюдать за Эсмеральдой было выше сил. При моей нелюбви к оккультизму, смотреть, как подопечная ни на секунду не расстается с предметами для гадания, сущее издевательство. Я решила, что отправлюсь на выручке эйле Сильвильенти только, если та окажется в смертельной ловушке. А это, судя по показаниям браслета, Виоле Донате пока не грозило.
Кстати, о браслете.
Вредное вспомогательное устройство взяло и без предупреждения отправило в голову голос Торра. Минуя позывную мелодию. Да столь громкий голос, что я дернулась, и висок встретился с оконным стеклом.
— Ларо! Ларо! Ты тут?! — вопил воин.
— Нет! — зашипела я рассерженной гусыней. — Это мой призрак! Зачем так кричать?!
На мгновение повисла пауза, но Торр быстро опомнился и виновато крякнул привычную фразу, если её можно было таковой назвать:
— Так я это… того…
Я возвела глаза к потолку, предчувствуя, что разговор может затянуться.
…Совет, в общем, нужен…
Во как! Я мысленно хихикнула. Не мстительно, а просто чуточку радостно. Мысль, что я не единственная в группе, кто без конца попадает впросак, грела душу. Хотя какие советы я могла дать воину? Торра временно (на первый месяц) определили работать в родном Мире Войны, здраво рассудив, что в других Вселенных без дополнительной подготовки он наворотит дел на столетия вперёд. Эксперимент экспериментом, но и о безопасности людей стоило подумать.
О доме Торра я знала крупицы информации. Слишком уж много там противников, без конца воюющих друг с другом. Простые вояки тоже слабо разбирались в политической ситуации. Когда командир приказывал выступать с дубиной наперевес, те не интересовались — против кого.
— У меня это… обе кнопки красные, — принялся объяснять Торр в обычной манере. — У мужика бой. Укокошат же! Куда ж я?! А она тоже того… Ещё мигает! И как же я?!
Я вздохнула. Да уж, ситуация, и правда, патовая. Бросить подопечного на поле боя чревато крайне печальными последствиями. Но и девушка (вторая клиентка воина в родном Мире) однозначно в беде. Если Торр не откликнется, и подопечная погибнет, Амэй воину голову открутит.