После него
Шрифт:
Мир делился на две части: половина синего неба и половина синего океана. А между ними — белый корабль и я. Невыносимо крошечная по сравнению с огромным миром.
Чувства меня одолевали странные. Сосущая под ложечкой тоска и ностальгия, словно я отправлялась в неизведанные земли из родного дома и неизвестно было, вернусь ли обратно.
Пришлось даже напомнить себе, что это развлекательный круиз, а не ссылка.
Хуже всего было то, что я догадывалась, откуда у меня эта тоска, и мне это не нравилось! Привязываться
Развернувшись спиной к далекому берегу Аргентины, я отправилась осваивать свою каюту.
Мне повезло — изрядная часть кают на лайнере были «внутренними», без окон. Но я даже представить себе не могла, как можно жить в чулане. Мне кажется, я бы задохнулась в первый же час. И хотя за иллюминатором была прогулочная палуба, а сам он не открывался, это было все равно лучше.
В одноместной каюте экономили на чем только можно. Душ висел прямо над унитазом, в стол был встроен маленький холодильник, а узкая койка исключала всякие мысли о романтических приключениях на моей территории.
Шкаф был всего один и, конечно, все мои шмотки, рассчитанные на целый круиз, туда не поместились. Лана предупредила, что на ужинах принят вечерний дресс-код, поэтому я взяла с собой все пять своих роскошных платьев, которые покупала к каждому новогоднему корпоративу. Но этого было, разумеется, мало!
Классические брюки, кожаные в обтяжку, легкие палаццо, спортивные лосины, подчеркивающие попу так откровенно, что я сама пугалась. Что-то около полусотни топиков, три купальника, пляжное платье, сарафан для завтраков, узкая юбка и черная шелковая блузка для казино, драные джинсы и оверсайз худи, теплый свитер для прохладных вечеров…
Для всего этого места не хватило, и белье пришлось запихивать в навесные шкафчики, но все равно половину вещей пришлось вернуть обратно в чемодан, чтобы произвести ротацию, когда плавание перевалит за середину.
Душ я приняла, томно изогнувшись и идеально вписавшись во все выпуклости местного санузла, а вот одеваться пришлось уже снаружи.
На входной двери висело зеркало в полный рост, и я замерла, рассматривая себя с ног до головы. Моя кожа была испещрена следами страсти, оставленными Тимуром.
Несколько засосов на груди, один — самый яркий! — на шее, там, где он крепче всего сжимал зубы. Отпечатки пальцев на бедрах и запястьях и след зубов прямо на попе — его месть за мой укус в то же место.
Ничего, зато у него еще и царапины!
Я сладко зажмурилась, почувствовав, как сжимается внизу живота при воспоминании о том, что он со мной делал в тот момент, когда я оставляла эти царапины на мощных загорелых плечах.
Так, стоп!
Что было — то прошло.
Наслаждаться воспоминаниями буду на пенсии, рассказывая внучкам
А пока у меня еще есть время набраться новых впечатлений!
Я успела только натянуть тонкие розовые трусики и задуматься, какой наряд мне сегодня подходит под настроение, когда внезапно над головой у меня захрипел встроенный в потолок динамик и тут же взвыла сирена.
От пронзительного звука закладывало уши и ныло что-то в самой глубине костей, разливаясь по венам холодным ужасом.
Что происходит?!
На нас напали сомалийские пираты?
Мы врезались в айсберг и тонем?
Террористы захватили капитанскую рубку и рулят в Америку?
— Внимание! Внимание! Внимание! На корабле объявлена учебная тревога! — сообщил динамик в потолке густым мужским басом. — Просьба всем пассажирам надеть спасательные жилеты, которые вы можете найти в шкафу, и выйти из кают. Оставайтесь на месте до тех пор, пока члены команды не подойдут к вам, и не отметят присутствие. Подчиняйтесь всем распоряжениям членов команды! Внимание! Внимание! Внимание! На корабле объявлена учебная тревога…
После того как сообщение повторили на трех разных языках, сирена продолжила выть. Почему-то то, что тревога учебная, меня не успокоило. А где гарантия, что при настоящей тревоге они об этом честно скажут?
В панике я распахнула шкаф и, раскопав гору своих пакетов со шмотками, вытащила со дна ярко-оранжевый жилет. Ремешки, защелки, резинки… Я вертела его в руках и не могла понять даже, куда совать голову.
Потом вспомнила, что я в одних трусах — час от часу не легче! — и накинула первую попавшуюся футболку.
Кое-как обмоталась ремешками, что-то застегнула и выскочила за дверь.
В коридоре уже стояли обитатели соседних кают.
Дисциплинированные, нормально одетые и в спасательных жилетах.
Я рядом с ними выглядела реально как жертва кораблекрушения в борделе.
Но вроде бы жилет прикрывал все лишнее.
Мне так казалось. Пока в коридоре не появились члены команды — бодрые широкоплечие парни под два метра ростом. Они тоже были в спасжилетах поверх футболок с коротким рукавом, не скрывавших мощные бицепсы. По очереди подходя к пассажирам, они поправляли тем жилеты, перестегивали ремешки, шутили и улыбались.
Ну хорошо. Наверное, мы все-таки не тонем!
Ко мне подошел белобрысый парень с серыми глазами. Окинув меня взглядом, он ухмыльнулся и сообщил:
— Мадам, вы тут неправильно застегнули! — и полез расстегивать.
Под прикрытием оранжевого пенопластового жилета, его пальцы как-то так ловко прошлись по моей груди, прикрытой лишь тонкой футболкой. Когда он перестегивал ремешки, он и вовсе схватил меня за бедра, разворачивая поудобнее.
А потом поправил жилет, стоя прямо напротив, и нагло мазнул взглядом по засосу на шее.