После него
Шрифт:
Но вряд ли его интересует круиз и его развлечения. А ведь тут еще казино где-то есть!
Волнует Максима только Тимур.
Это — ревность?
Хотелось бы верить, что за три месяца он не успел остыть ко мне настолько, чтобы посторонний мужчина рядом со мной его вообще не волновал.
Но почему-то мне казалось, что дело в другом.
По пути в зал я благополучно заблудилась между лестницами, палубами и коридорами. Надо было спуститься на главную и оттуда уже начинать путь, но я поленилась и теперь стояла посреди непонятно
Как назло, именно тут никто не появлялся, хотя на моей палубе постоянно была беготня.
Толстый ковер складывал шум шагов, тихонько гудели двигатели.
Видимо, именно поэтому тут устроили мини-библиотеку — стоял диван и пара кресел, а рядом шкафчик с книгами на разных языках.
И вот как раз за шкафчиком я заметила наконец план корабля!
Добравшись до него, я поднялась на цыпочки и нашла место, отмеченное красной точкой.
Ага, я тут… А зал…
В этот момент чьи-то чересчур наглые лапы легли мне прямо на задницу!
Она, конечно, в этих лосинах аппетитная, но это же не повод!
Я резко развернулась, намереваясь по меньшей мере влепить пощечину, но пока удерживаясь. Вдруг там старичок лет ста пятидесяти, я ж его прибью!
Но я встретилась взглядом с проницательными темными глазами.
Голодными — словно Тимур забыл сегодня позавтракать.
Или что-то другое забыл — не завтрак…
Ни словно ни говоря, он снова облапал мою попу, крутнул на месте и упал в ближайшее кресло, роняя меня к себе на колени и тут же впиваясь в губы.?????????????????????????
17. Йога
Я обвила руками шею Тимура, запустила пальцы в его волосы. Его губы были голодными и настойчивыми, словно он все никак не мог насытиться нашим поцелуем.
А у меня из головы вылетело все напрочь — Ксюша ждет? Ничего страшного, подождет.
Хотя нет — у меня в голове не было вообще никакой Ксюши.
Только этот офигительный мужской запах, окутывающий меня в его объятиях, эти властные твердые руки, которые держали меня крепко, по-хозяйски, словно не было никаких других вариантов, кроме как сидеть у него на коленях и быть его женщиной.
Здесь. Сейчас.
Только рваное дыхание — мое, его.
Тимур оторвался от моих губ, но не для того, чтобы прекратить это безумие. Взамен он впился ртом в мою шею, добрался до любимого своего местечка и обновил на нем засос.
Я откинула голову, подставляя ему беззащитное горло, доверяя полностью, потому что в этот момент иначе было нельзя.
Мужская ладонь легла мне между ног, чуть-чуть нажала, вжимая шов в промежность, и я почувствовала, как по коже пронеслась волна жаркой дрожи. Захотелось сжать бедра сильнее, запереть его руку между ними.
Я прильнула всем телом к мужчине, который целовал и лапал меня совершенно беззастенчиво и нагло, будто
Но все кончилось гораздо быстрее, чем мне бы хотелось.
Тимур нарисовал извилистый узор кончиком языка на шее, вернулся к губам, засосал их, куснул напоследок и…
Снял со своих коленей и поставил на ноги.
— Беги, куда бежала, — ответил он на мой удивленный плывущий взгляд. — У тебя же свои дела. А у меня свои.
И демонстративно поправил бугор в штанах.
А я могла бы остаться! И осквернить это уютное местечко непристойными действиями!
Даже сейчас я едва удерживалась от того, чтобы встать на колени и доказать ему, что у женщин есть такая власть, что способна преодолеть любую мужскую решительность.
Но он был прав — если я сейчас не появлюсь, Ксюша начнет мне названивать и все равно нас прервет.
Так что я развернулась к нему своей красивой попой и, нарочно ею виляя, отправилась вдаль по коридору. Вслед мне донесся мучительный вздох.
Завернув за угол, я резко ускорилась, потому что, судя по времени, уже опаздывала к началу. Так и оказалось — когда я ворвалась в зал, там все уже стояли попами вверх и усиленно сопели под размеренный голос высокой и худой тренерши.
Я подхватила ближайший коврик и, найдя Ксюшу по самым коротким шортикам самого розового цвета, пристроилась рядом. Позу в этот момент велено было сменить на более приличную, поэтому я сразу скрестила ноги, вытянулась вперед, склонилась вбок — в общем, делала вид, что мои мысли заняты исключительно подвижностью суставов и растянутостью мышц.
А не мужчиной, оставшемся в коридоре с могучим стояком.
Ксюша покосилась на меня и хихикнула:
— Тебя так йога возбуждает, что соски аж встали? Или я чего-то интересненького не знаю? Хотя жопа у тебя в лосинах ничего.
К счастью, в этот момент как раз потребовалось сложиться пополам, так что мое вспыхнувшее лицо она не увидела.
На себя бы посмотрела!
Весь зал — в лосинах той или иной степени развратности — и только Ксюша в таких обтягивающих мини-шортах, что для фантазии там не остается места. И в топе, едва прикрывающем грудь. Когда она сворачивалась кренделем, все это перекручивалось и сползало, откровенно обтягивая стратегические места.
Возможно, это и было причиной, почему бармен в углу зала, который до этого жонглировал апельсинами и нарезал фрукты и овощи для будущих смузи, отложил все свои дела, подпер кулачком подбородок и беззастенчиво пялился в нашу сторону все занятие.
Под конец тренерша разрешила начинающим полежать отдохнуть в шаванасане, зато продолжающим устроила хардкор, сворачиваясь в разные позы так, что я перестала понимать, в какую сторону у нее сгибаются суставы. Худая и длинная, она казалась мне гигантской змеей, которая просто сворачивалась и разворачивалась кольцами.