После поцелуя
Шрифт:
И мужчина носил очки. Считайте её осуждающей, но она не могла себе представить, как можно возбудиться из-за парня в очках.
Но опять же... Она наклонила голову и рассмотрела серьезное выражение лица, начищенные туфли и идеально выбритую челюсть. Грейс была абсолютно права. Такой мужчина просто кричал о том, что ему нужна жёнушка.
Если она правильно разыграет свои карты, то к полуночи он будет есть у нее из рук.
— Имя? — рассеянно спросила Джули.
— Митчелл что-то. Форд? Форбс?
Митчелл. Это было так... зевотно.
Мужчина
Джули позволила себе маленькую победную улыбку.
Митчелл Форд-слеш-Форбс был абсолютно идеален.
Глава 3
Скучающий бармен поставил стаканы на импровизированную барную стойку, и Митчелл поборол желание спросить, можно ли ему принести что-нибудь покрепче, чем выдохшийся виски. Словно прочитав мысли Митчелла, бармен высыпал в стаканы ещё одну ложку полурастаявшего льда.
Идеально. Просто идеально.
По привычке Митчелл достал из бумажника пятерку для чаевых, затем взял два стакана. Один он передал своему вечно веселому коллеге Колину.
Митчелл полусерьезно стукнул своим стаканом о стакан Колина.
— Выпьем за гребаные фонды. И, кстати, спасибо. Я твой должник за то, что спас меня.
Колин Трейнор сделал глоток виски и кивнул в знак признательности.
— Только обещай, что когда-нибудь сделаешь то же самое для меня. Я бы предпочел слушать, как моя тетя Ивонн обсуждает правильную технику клизмы, чем ввязываться в разговор с Алленом Карсонсом. Этому человеку достаточно одного лос-анджелесского куста, чтобы превратиться в преследующего его папарацци. Что ему вообще от тебя понадобилось?
Митчелл пожал плечами.
— Примерно то, что ты и ожидал. Подробности о моем разрыве с Эвелин.
— Думаю, это то, что ты получаешь за то, что бросил дочь самого популярного сенатора нашей страны.
— Я не бросал Эвелин. Мы просто пошли разными путями.
— Непримиримые разногласия и всё такое? — спросил Колин.
Крайняя скука, на самом деле.
— Что-то вроде этого, — ответил он безразлично.
Митчелл не часто был склонен к откровенности. Ни к низкопробным репортерам, ни к склонным к сплетням коллегам. Не то чтобы Колин был плохим парнем. Они даже были в некотором роде друзьями. Но случайная посиделка за пивом после работы не давала оснований для личных откровений. По крайней мере, не в понятиям Митчелла.
Колин осушил свой виски и нахмурился, глядя на стакан.
— Что это было, эссенция виски? И напомни мне ещё раз, что мы здесь делаем. Я и в лучшие дни не занимаюсь искусством, но это странное современное дерьмо мне не по зубам. Испражнения кажутся более привлекательными, чем некоторые из этих экспозиций.
Митчелл молча согласился. Ему нравились музеи. Даже художественные музеи. Но МСИ во всем его гладком, современном великолепии был его самым нелюбимым музеем в городе. Он бы в любой день согласился на спокойное достоинство коллекции Фрика(частная
— По крайней мере, это должно выполнить нашу квоту на год, — сказал Митчелл.
Роберт Ньюман, генеральный директор фирмы «Ньюман и Крис», в которой Колин и Митчелл были старшими партнерами, настаивал на том, чтобы компания была представлена на всех благотворительных мероприятиях, спонсорами которых выступали «Ньюман и Крис». Митчелл выбрал сегодняшний вечер в качестве своего вклада только потому, что у «Янкиз» был командировочный день. И потому, что он мог поддержать благотворительность в сфере образования больше, чем некоторые более избитые дела, которые поддерживал Роберт.
— По крайней мере, здесь есть приличный хвост, — сказал Колин, не сводя глаз с задницы девушки, которая, возможно, ещё не закончила колледж.
— Хвост? Это что, причальный бордель?
— Говоришь как мужчина, у которого были отношения с тех пор, как у него опустились яички.
— Гипербола тебе не идет.
Колин подал знак бармену принести ещё два напитка.
— Серьезно, парень, когда ты в последний раз встречался с девушкой просто ради удовольствия?
— Нам с Эвелин было весело.
Типа того.
Колин фыркнул.
— Да, я уверен, что потягивать Dom на яхте её отца с твоим свитером, завязанным на плечах, было очень весело.
Всего лишь два месяца назад колкости Колина могли бы сойти ему с рук. Он отказался стыдиться того, что вел себя достойно. Он не предавался пьяным интрижкам на одну ночь в колледже и не собирался начинать сейчас, в тридцать четыре года.
Но два месяца назад Митчелл был уверен, что его будущее определено. Он сделает Эвелин предложение, у него будет приличная по продолжительности помолвка, свадьба в Плазе и создание семьи в течение года после обмена клятвами.
Он дошел до ювелирного магазина. Он даже две недели носил в кармане обручальное кольцо с огранкой «принцесса» весом в два карата.
А потом всё закончилось. По прихоти. Возможно, это был первый каприз в его взрослой жизни. Эвелин этого не ожидала. И, что самое ужасное, Митчелл тоже.
В одну минуту он пытался решить, стоит ли играть по старинке и встать на колено или остаться сидеть и сэкономить счет за грязные брюки в химчистке. В следующую минуту он сидел один за столом, только что сказав Эвелин, что она заслуживает чего-то лучшего, чем муж, который проводит свою жизнь в рутине, вместо того чтобы дорожить ею.
Дорожить ею. Он вздрогнул, когда эта мысль пронеслась у него в голове. Боже правый. Может, ему стоит бросить Нью-Йоркскую фондовую биржу и заняться написанием любовных романов?
Митчелл услышал своё имя и понял, что Колин всё еще обращается к нему.
— Скажи мне честно, парень, у тебя когда-нибудь была интрижка? — спросил Колин. — Секс на одну ночь? Что-нибудь?
Митчелл нахмурился и посмотрел на часы.
— Что это за допрос о моей личной жизни? Насколько я знаю, я не плачу тебе за терапию.