После развода. Другая дверь
Шрифт:
Опустошение было полным.
Что-то саднило и дергало в груди, он просто знал, что надо выдохнуть горечь, и это пройдет. Или не пройдет. Теперь уже все равно.
***
Когда окончательно успокоился, Захар позвонил отцу. Набрал номер, выставил громкую связь, положил гаджет на стол и откинулся в кресле.
Пошли гудки…
Наконец отец ответил:
– Да, - недовольно так, еще и рявкнул: - Ну что, просрался?! Разул глаза? Делать что собираешься?
Как Захар ненавидел эту манеру Сергея Проничева разговаривать
– Я развожусь.
На том конце на секунду повисло молчание, потом отец процедил со злостью:
– Не пори горячку. Если бы эта твоя деревянная не встряла, все было бы нормально. Ксенька бы не вляпалась.
– Ксенька бы не вляпалась?! – теперь уже рявкнул Захар.
– Конечно, это ведь твоя Наталья там, как шлюха подзаборная. Бессовестная тварь, показала нутро свое бл*дское.
Все. Наступил предел. Захлестнула ледяная ярость. Столько лет одно и то же слышать. Столько лет вынуждать себя подчиняться и, в конце концов, пропитаться этой грязью, наполниться под самую завязку, сроднился с этим. Но не сейчас.
– Еще одно слово о моей бывшей жене…
Он говорил тихо и раздельно, но, видимо, что-то такое в его голосе отец услышал, что осекся разом.
– Я развожусь с Ксенией, - повторил Захар.
– Ты хорошо подумал? Да ладно, хрен с ним, попало что-то в сеть, можно замять…
– А под двести миллионов за неуплату налогов ты тоже замнешь? – бросил он жестко.
Столько лет на него давили - выгони Наталью, она позорит нас. Пляяяя, как его накрывало сейчас. Потому что вот он где, позор! Вот он где, мать его. И это только начало. Судя по тому, как Ксюша пыталась его шантажировать, выльются еще тонны дерьма. Плевать.
– Что?..
Слышно было, как выругался отец, что-то с шумом упало, потом отдаленный голос матери.
– Что там, Сережа? Что ты крушишь?
– Да подожди ты! – рявкнул отец ей в ответ, звук доносился приглушенно, видимо, закрывал ладонью гаджет.
И тут же снова, только уже громко:
– Постой, погоди, Захар! Что это за лажа? Погоди, надо разобраться, с дурной-то головы на здоровую не надо! Кто это тебе напел, твоя деревянная? Нашел кого слушать!
Ничего не менялось.
Он усмехнулся в трубку, едко, зло:
– С больной головы на здоровую, говоришь? Так вы же хотели «нормальную» невестку? Всю жизнь мозги мне трахали. Я привел. Ты сам первый был все себя от радости, папа. Огонь-девка, умеет деньги зарабатывать.
Только отца этим было не пронять. В его картине мира было только его мнение. Правильное.
– Умеет, да! – взорвался криком Проничев-старший. – Да, бл***, бабки не с неба валятся. Это тебе не в архиве ж*пой место протирать! Делать деньги - это уметь надо! Налоги, говоришь? Обдираловка для дураков. Все равно деньги уйдут в чей-то карман, так нахрен это надо? Это ты у нас чистоплюй, а умные люди понимают, что
Захару показалось, на него дохнуло вонью девяностых. Ссаниной дикого рынка. Ларьки, крышевание, рейдерские захваты. Наверное, он всегда подспудно понимал, но никогда всерьез не задумывался над тем, откуда деньги взялись у отца. Просто были и были, он так привык. А оно вот как.
– Ловчатся, говоришь? – сказал он. – Вот и Ксения пусть ловчится. Только без меня.
– Эй! Подожди! – отец вскинулся. – Ты чего? Нельзя допустить, чтобы это все выплыло, нас же всех замажет. Надо как-то замять. Захар!
Он отрезал:
– А мне плевать. Тебе надо – ты и разбирайся.
И не стал слушать, что там дальше говорил отец, а сбросил вызов.
Дома он в тот день не ночевал.
***
Как бы уверенно Ксения ни держалась, удар был силен. Да, она озвучила Захару свои условия, но все равно следовало подстраховаться.
Она, конечно, гнала от себя негатив и держалась уверенно. Но в глубине души Ксению трясло. Это крайне неприятно, когда в твоей жизни внезапно выплывает такое. Как угодно хорошо держи удар, а все равно **здец, как пробивает.
В первый момент она со злости рвалась в бой. Найти ту падаль, которая на нее настучала, и закатать в асфальт. Потом успокоилась, понимая, что месть блюдо холодное. Сгоряча она только наломает дров.
Нет, нужно прежде всего позаботиться о себе и снять все риски. Все остальное потом, когда у нее тылы будут в безопасности. Но это же было обидно.
Просто до слез. И досадно просто дико. Она столько работала, создала себе бренд. Ксения Иварцева, это не просто имя, это ДЕНЬГИ. Все было налажено, работало идеально, и вдруг такая подстава.
Понимала она и то, что теперь с нее не слезут. Начнут закручивать гайки.
Отвратительное чувство – ощущать себя в западне.
Но не собиралась Ксения такие деньги выкладывать! Просто не собиралась. Да и где их взять одномоментно?! Даже если вытрясти сейчас из всех, с кем она работала, все равно столько не выйдет, а со своих вкладов она ничего снимать не планировала. Еще чего!
В идеале, за все платить должен был Захар. Но тот взбрыкнул. Впрочем, вариант с разводом ее как раз устраивал. Только на нужных ей условиях.
По зрелом размышлении она нашла еще много разных негативных моментов. И чем дальше обдумывала ситуацию, тем меньше все ей нравилось.
Конечно, определенный ресурс у Ксении имелся, но она не хотела задействовать эти связи без нужды. Это на крайний случай, если уж ничего другого не останется. Потому что у всего есть своя цена.
А пока ей нужна хорошая юридическая поддержка.
Был у нее хороший специалист, Тофик, адвокат от бога. За все брался, даже за самые грязные дела. Он и ей не раз помогал раньше и сейчас иногда тоже по мелочи оказывал услуги. Правда, три шкуры драл. Но сейчас был не тот случай, чтобы жадничать.