После развода. Другая дверь
Шрифт:
Утром…
Если кто-то думал, что Прохор сдал пост, то этот кто-то ошибался.
Утром. Не было еще восьми.
К счастью, они к этому времени уже успели встать. Ната постель заправила, а Глеб был в ванной. Бороду сбривал, чтобы не кололась. Ее бритвенным станком, между прочим, было в этом какое-то особенное удовольствие. Напевал что-то.
И вдруг стук в дверь.
Ната в первый момент застыла от неожиданности, потом окликнула:
– Кто там?
– и пошла открывать.
На пороге стоял Прохор. Шагнул внутрь, бдительно оглядел
– Он к тебе не приставал?
Ната прислушалась к напряженной тишине в ванной и «честно» сказала:
– Нет.
***
Этим утром ровно в девять у Ксении была назначена встреча в офисе адвоката. Она даже не стала заезжать домой, направилась прямо туда.
Прилетела Ксения ночным рейсом и, конечно, устала. Но злость на мужа сейчас была так велика, что она в любом случае не смогла бы спать или отвлечься еще на что-то.
Нет, она собиралась поставить его на место и четко обозначить границы.
Думает, ее можно заставить ползать по щелчку пальцев? Зря. Она ему не та убогая пришибленная овца. Проничев очень плохо понимает, с кем вообще имеет дело. И это она собиралась ему показать. Доходчиво и четко, так, чтобы понял с одного раза.
Адвокатская контора, куда ее вызвали, находилась недалеко от офиса Захара. В этом тоже виделось стремление унизить.
Кто станет выносить сор из избы? Кто назначает жене встречу через адвоката? Нормальные люди культурно решают ВСЕ вопросы между собой. Но нет, Проничев решил показать свою власть. Ей хотелось расхохотаться.
Да кто он такой, Захар Проничев? Сраный неудачник. Да у него даже жилье, в котором он живет, оформлено не на него. Бизнес? Еще смешнее! Полтинник мужику, а он до сих пор зависит от отца. Бизнесмен? Никто и звать его никак.
Хотелось сплюнуть.
Она только зря потратила на него время, а могла бы найти нормального мужика.
Однако она уже подъехала.
Поставила машину на парковку и направилась в офис адвоката. Красивая, свежая, яркая, улыбающаяся. Как всегда.
***
Захар отвратительно провел ночь. Проснулся рано, долго мылся в душе, приводя мысли в порядок. А ощущение тошное, мразотное, будто в дерьме извалялся. Вчера, когда вернулся домой, он обнаружил пришедшие на имя жены бумаги. Достаточно было просто взглянуть на конверт, чтобы его начало выворачивать.
Его выворачивало и сейчас. Есть не хотелось, он выехал из дома заранее и давно уже был в конторе своего адвоката.
Он НЕ хотел пачкать этим свой дом.
Да, он мог бы назначить жене встречу в своем офисе и обговорить все у себя в кабинете за закрытыми дверями. Но в офисе полно людей, он на виду. Захар не хотел, чтобы поползли сплетни. Здесь, на нейтральной территории он мог рассчитывать на какую-то конфиденциальность.
Время приближалось к девяти, его адвокат, естественно, был на месте с раннего утра, девушка в приемной тоже. Все ждали, а Ксения, похоже, опаздывала. Захар стоял у окна, чувствую, как накатывает черная тупая ярость.
Но вот в коридоре зацокали каблучки.
Ксения с ходу плюхнулась в кресло, положив сумку рядом, непринужденно улыбнулась адвокату:
– Здравствуйте. Я не опоздала?
Тот поздоровался и проблеял что-то вроде:
– Нет, все в порядке.
– Отлично, - она сложила вместе пальцы. – Можно мне кофе? Я не успела выпить с утра.
Все это так, словно его здесь нет. Захар мрачно молчал.
– Да, конечно, - адвокат украдкой взглянул на него и вызвал секретаршу. – Кофе нам, пожалуйста.
Девушка вышла и вернулась через несколько минут, неся на подносе три чашки кофе, какие-то печеньица. Все это время в кабинете висело тяжелое молчание. И нет, Захар не сел в кресло рядом, он так и стоял у окна. Его хочется думать, что она хозяйка положения? Плевать. Пока что он не собирался ее разубеждать.
Но вот кофе был выпит.
– Благодарю, - с улыбкой проговорила Ксения и поставила пустую кофейную чашку на стол и оглядела их. – Ну что ж. Начнем?
Он медленно подошел к столу, взял с него пакет с гербами налоговой и перебросил ей.
– Изучи сначала это. А потом мы обсудим дальнейшее.
Обсуждать он мог хотеть только развод.
Теперь Захар вообще отказывался понимать, что на него нашло. Как он мог на ней жениться? Как он мог не видеть этого всего. Этих вопиющих, лезущих в глаза деталей. Как будто пелена стояла перед глазами.
А все вина Натальи!
Если бы она тогда ему указала.
Если бы устроила скандал, по морде дала! Боролась бы хоть как-то за него. Он бы, может быть, прозрел. Но нет, Наталья же была в своем амплуа, не поступилась ничем из своих проклятых принципов. Просто бросила его одного и ушла.
Но он прозревал сейчас. Мучительно, потому что поздно.
Он перевел взгляд на молодую женщину, читавшую бумаги. На его молодую жену, ЖЕНУ, мать его! Лицо сосредоточенное, заострившееся, зубы оскалены. Конечно, бл***! Больше ста миллионов неуплаченных налогов. Да еще пеня. Штраф.
Пляяя. Как его выворачивало.
А она закончила читать, сложила листы вдвое и цинично бросила:
– Не так страшно.
***
На самом деле, безмятежной она не была.
Потому что такой подставы не ждала точно. И сейчас перебирала в уме, откуда могло прилететь. Ей удавалось в течение четырех лет успешно обходить налоговую, а сейчас – как специально.
От волнения руки дрожали. Потому что удар был силен.
Залезть бы сейчас в телефон и проверить все уведомления, но она не собиралась делать этого при Захаре. Чистоплюй несчастный. Хотелось сказать: «Да что ты вообще о жизни знаешь?! Когда надо вертеться как бешеной. Выживать, зубами за место цепляться, каждую копейку выгрызать. И после того свои кровные отдать? Кому нах***?