После третьего звонка
Шрифт:
Виктор понял, что окончательно зашел в тупик, влип, как последний дурак, олух, попросту зарвался. На что он рассчитывал, выклянчивая ключи от этой паршивой дачи? Обвести вокруг пальца сразу и Татку, и Геру, и Таню?.. Не многовато ли? Кажется, он наколол только себя. Да, он глуп. И нахален. Самоуверен. Валенок сибирский... Мрак!
Виктор снова нервно закурил, обжег пальцы о спичку и выругался сквозь зубы. Таня спокойно шагала вперед по скользкой, грязной дорожке, и под ее ногами послушно втаптывались в сырую раскисшую землю размокшие листья. Теперь уже Крашенинников начинал злиться на Татьяну.
– Таня!
– в отчаянии крикнул Виктор.
– Ну, остановись хоть на минуту! Послушай меня!
Таня остановилась. Она безмятежно повернула к Виктору разрумянившееся от ветра, очень довольное лицо и улыбнулась. Глаза с рыжими крапинками...
– Я слушаю тебя, Витя, - весело сказала она.
Что он мог ей сказать? О чем поведать? Виктор злобно осмотрел ее - сама не своя от счастья! Девка с прибабахом! И чего она нашла в этой промозглой сырости и слякоти?
– Ты еще не придумал, что хочешь мне сказать?
– усмехнулась догадливая Таня.
– Тогда напиши пейзажик. Видишь, я вполне овладела твоими терминами. Смотри, как красиво!
И она повела вокруг рукой. Виктор глянул мельком: и впрямь ничего. Только вот задача у него на сегодня поставлена несколько иная.
– Я обманул тебя, - мужественно бухнул Виктор.
Врать дальше не имело ни малейшего смысла.
– Это как?
– не поняла Таня.
– Заманил в лес, чтобы съесть, как Красную шапочку?
– Почти, - с трудом признался Виктор.
– Я хотел не в лес...
– А куда же?
– Таня в недоумении наморщила маленький нос.
– Ничего не понимаю... Ты бы лучше выкладывал все сразу, Витя. Иначе нам не разобраться. Мне давно уже кажется, что ты как-то странно себя ведешь. И слишком много куришь.
Виктор посмотрел на нее. Глаза цвета подсолнечного масла... Напрасно он затеял экскурсию, лапоть! Бесполезняк! Таня ни за что не согласится жить с ним на пустой даче. Обманул всех, всем наврал... Дубина!
– Я хотел... предложить тебе погреться, - неуверенно пробормотал Виктор.
Таня озадаченно качнула головой.
– Выпить, что ли? Мне не холодно. Но попозже можно. Да что с тобой, в самом деле? Ты опять чего-то недоговариваешь!
– У меня ключи от Таткиной дачи!
– выпалил Виктор.
– Там можно бывать когда угодно!
– Сначала врать научись, - доброжелательно посоветовала Таня.
– У тебя очень неважно получается.
– Это правда, Таня!
– закричал Виктор.
– Чистая правда! Хочешь, пойдем туда прямо сейчас? Я замерз, устал, ну его к чертям собачьим, твой холодный промокший лес! Я негодяй, подлец, но я собирался не гулять, а пить с тобой вдвоем на Таткиной даче!..
Виктор опустил голову и умолк. Если бы только пить... Он ждал любых гадостей: взрыва, негодующего крика, мордобоя, немедленного ее отъезда в город и разрыва едва начавшихся отношений навсегда...
Таня с большим интересом и удивительно хладнокровно
– Дорогу знаешь?
– Какую дорогу?
– не понял Виктор.
– К Таткиной даче, облапошник! Ты и впрямь умом не вышел, только ростом.
Таня прошла мимо Крашенинникова и, не оборачиваясь, двинулась по направлению к поселку. Виктор тупо поплелся следом, плохо сознавая, что происходит.
Дача, до которой они дошли в полном молчании, оказалась очень симпатичным и ухоженным срубовым домиком на кирпичном фундаменте. Ярко-зеленые наличники окон чуть виднелись сквозь доски, наглухо забившие их на зиму. Мокрые яблони в саду сбросили на плечи нежданных гостей прозрачные капли и захлопали уцелевшими листьями.
– Как давно я здесь не была...
– сказала Таня и провела ладонью по сырой стене.
– А окна можно открыть?
– Посмотрим, - неопределенно ответил Виктор, не глядя на нее и доставая ключи.
Он чувствовал себя отвратительно: впору самому себе набить морду, все бросить и вернуться в Москву. Таня тихо стояла рядом и ждала. Замков было немало, но справился Виктор с ними без труда. Дверь открылась, слегка скрипнув, и сразу потянуло нежилым запахом, пылью и деревом. Виктор блаженно втянул в себя чистый, свежий аромат.
– Так пахнет тишина и пустота...
– прошептал он.
– Жить в деревянном доме - это сказка!
– А жить с тобой - тоже сказка?
– деловито поинтересовалась Таня, истинное дитя своего времени.
– И про что же? Про теремок или царевну-лягушку? Про художников сказок не писали.
– Это ты узнаешь попозже, - вновь обретая утраченное нахальство, заявил Виктор.
– Сначала осмотрим наше будущее жилище.
Они вступили в дом, как в храм, осторожно ступая по крашеным половицам. Полы тихонько поскрипывали под ногами, почти глухую темноту едва прочеркивали слабые полоски тусклого света, кое-где пробивающегося сквозь щели. Постепенно из мрака стали выступать очертания мебели. Виктор различил лестницу наверх, обнаружил кухню с холодильником, а в комнате увидел маленький радиоприемник и телевизор.
– Не боятся, что ограбят?
– хмыкнул Виктор.
– Боятся, - откликнулась Таня.
– Но вывозить все каждый год и привозить потом обратно очень сложно. Рискуют!
– Ничего, зато мы теперь поработаем у Крохиных сторожами. Как думаешь, не содрать ли нам с Татки двойную плату за охрану?
– Попытайся, - сказала Таня.
– Не помню, где здесь зажигается свет...
В темноте она долго шарила рукой по стене в поисках выключателя и, наконец, нашла его. Вспыхнул абажур под потолком, и они оба замерли. Дом Крохиных напоминал волшебную избушку, созданную руками и стараниями Надежды Николаевны, оформителя-графика, и Геннадия Михайловича, мастера по резьбе. Обставленный деревянными фигурками и корнями, превращенными в людей и животных, аккуратно обклеенный яркими обоями с ягодно-грибной, тоже осенней тематикой, чистенький даже сейчас, несмотря на отсутствие хозяев, - дом казался каким-то фантастическим видением, которое наверняка исчезнет, едва выйдешь за порог.