После третьего звонка

Лобановская Ирина Игоревна

– На ту самую!
– заверил Венька и закусил водку конфетой.
– Но насильно мил не будешь и сердцу не прикажешь.

Чувствовалась крепкая школа Крашенинникова.

– Понимаешь, старик, она у тебя какая-то чокнутая, и чего ты мне ее подсунул, не понимаю! В театр желает ходить на премьеры и в Киноцентр! Ну, я сходил пару раз - тоска смертная! А цены в буфете такие, что на полбутерброда девушке не хватает. Уж я не говорю о пиве для самого себя. И показывают одну сексуху!

– Ну, ты даешь!
– воскликнул Виктор.
– Да тебя просто где-то сглазили!

Бедный мальчик! С каких это пор тебе стала невыносима сексуха, несчастный?

Нелька хихикнула и тоже, не теряясь, слопала сразу две конфеты.

– С каких, с каких, - проворчал Венька.
– С тех самых... Она ведь у тебя только смотреть ее здорова, а как до дела - так в кусты!

– Наташка?! Улет!
– изумился Виктор.
– Да ты что?! Это рыжая Наташка в кусты?!

– Да никакая она давно не рыжая, сто раз тебе уже объяснял!
– с досадой воскликнул Венька.
– Ты абсолютно все перепутал! Я ее рыжей и не видал! Это тебе, может, повезло! В общем, она твердит про женскую гордость, как заведенная.

Виктор поставил стакан на стол. Нелька веселилась вовсю.

– А ты, часом, ничего не перепутал, Венечка?
– осторожно спросил Крашенинников.
– Конечно, девушки не должны так просто сдаваться... Это верно. Но ведь вы с ней знакомы уже полгода, а дело не продвинулось ни на миллиметр вперед. Гордость! Слово-то какое выдумала! Откуда только взяла? В словаре, что ли, долго рылась? А чего ж ты тогда вопил тут мне недавно в телефон, что она прелесть?

– Да она ничего, - неохотно подтвердил Венька.
– Но не в этом смысле... А так, внешние данные...

– Ты мне мозги не компостируй, недоделанный!
– заорал Виктор.
– Чего теперь, прикажешь тебе новую потаскушку искать?

– Я найду, - вдруг спокойно сказала Нелька.
– Эта беда поправима.

– Голубушка моя, Нелечка!
– запричитал вне себя от радости Виктор.
– Ты просто спасла меня от страшного несчастья! Понимаешь, отказать этому оболтусу я не в силах - люблю дурака! Чем он всячески и пользуется. А девки теперь не по моей части. В тираж вышел!

Нелька ласково положила Виктору в рот конфету.

– Нарисуй на листочке свой телефончик, Венечка!
– попросила спасительница.
– И вечером - в крайнем случае, завтра - она тебе позвонит.

– А она ничего?
– спросил придирчивый Венька.
– В смысле внешности? И всего остального...

– Останешься доволен, - коротко заявила Нелька.
– А теперь мне пора приготовить гению ужин и обед на завтра. Ты ведь наверняка уже все уплел, Витюша?

С Венькой Виктора познакомила Оксана. Из школы, где она преподавала литературу и русский, Оксана как-то привела длинного патлатого мальчика в рваных джинсах и сказала мужу свое обычное:

– Надо помочь, Крашенинников! Очень талантливый ребенок.

Талантливый ребенок смотрел нагловато и вызывающе. Рисунки у него оказались действительно на редкость хорошими. С той поры Виктор, необъяснимо плененный и очарованный юным дарованием, опекал его, везде и всюду

буквально водил за руку, советовал, учил, помогал, подсовывал темы, а позже, после окончания Тумановым института, - устроил на работу к Гере.

Неля удалилась на кухню. Венька проводил девушку задумчивым, затуманенным взором.

– Слушай, а с этой... нельзя?
– шепотом спросил он.
– У нее очень веселенький носик!

– Ты что, сексуальный маньяк?
– не выдержал Виктор.
– Неужели тебе все равно с кем? Давно пора образумиться, Вениамин, и прийти в себя!

Приходить в себя Венька не желал.

– У меня сложный переходный возраст, - заявил он.
– Когда спрос превышает предложение!

– Любой возраст сложен по-своему, - отпарировал Виктор.
– И не дури, предложений сейчас навалом! Любая согласна, только выбирай! Ты просто капризен, как девушка.

– Я - брезглив, - разоткровенничался Веня.
– И напрасно ты думаешь, что мне все равно с кем. Трудность как раз в том, что мне далеко не все равно. А где твоя машина, Витюша? Я что-то давно ее не вижу.

– Гниет под домом, - пожал плечами Виктор.
– Я же всегда в дымину пьяный, куда мне за руль! Напрасно и покупал! Да еще и чини ее без конца, "к равнодушной отчизне прижимаясь щекой". Хочу загнать, да все руки никак не доходят. Может, купишь? Я дешево отдам. Будешь потрясать нестойкое девичье воображение, предлагая "поедем, красотка, кататься"! А на Наталью нажимай: что она у тебя как северное сияние? Мерцает вдалеке... Мы ее приспособим импортные гигиенические тампоны на ТВ рекламировать. Вполне по параметрам сгодится! И денег, глядишь, кучу заработает. На них тогда себе требуемого прихехешника и наймет.

Из кухни появилась Неля и поинтересовалась, что больше любит великий художник: гуляш или котлеты?

– Котлеты! И гуляш! А макароны можно совсем не варить!
– объявил Крашенинников.

– У тебя как в ресторане!
– восхитился Венька.
– Нет, я тебе жутко завидую, мазила, тебя бабы любят! За что они тебя любят, Витюша?

Нелька не стала дожидаться ответа и снова ушла на кухню к котлетам.

– Это сложный вопрос, - заломался Виктор.
– В двух словах не расскажешь.

– Можно в трех, - великодушно разрешил Венька.
– Страшно интересно узнать, чем ты их так припаиваешь раз и навсегда? Только не начинай с банальностей типа "чем меньше женщину мы любим". Это уже всем давно известно и смертельно надоело!

– Любить за что-то нельзя, приятель, - задумчиво сказал Виктор.
– За что-то можно только не любить. Любят потому, что любят - вот и все! А девки до сих пор хвостят, фактик налицо. И вместе с тем полное фуфло. Но ты зря в таком напряге дуешь вслед за мной по той же самой дороге: дорогу нужно выбрать совсем другую, Вениамин! Свою собственную, заметь! Ты похож на меня, за то и держим, и это страшно! Доходит?

– А кого ты так напряженно ждешь?
– спросил Венька.

Крашенинников вздрогнул. И этот со своей проклятой интуицией и тонкостью!