После зимы: Стихи разных лет
Шрифт:
Погладить живую форель.
* * *
Застигнут, застёгнут,
Насильно повернут,
Но просьбы не вымолвлю вам.
Под хладом и мором
Рассыплюсь, как порох,
Но сказку свою не отдам.
* * *
Между мной и моей любимой
Возникает счастья свеча,
От которой во времени зимнем
Разгорается жаркий очаг.
Между
Завлекающей в русский лес,
Возникают стихотворенья,
Часто – легкие на вес.
И когда их легкость позволит
Одолеть притяжение крон,
Улетают они на волю
Из моих пространств и времен.
Ну, а если те строчки не в силах
Позабыть хвою да листву,
То летят они к женщине милой,
В бездонную синеву.
Пожелания дочери
в день ее 20-летия
Быть щедрой на дары и дело,
Быть милой сердцем и рукой,
И не почувствовать пробелов
Ни в прошлой жизни, ни в другой.
Пройти дороги и плотины.
Не растеряв – приобрести.
Родить детей, хотя бы сына
(Желательно до тридцати).
Застать воистину свободных
Людей, не сведущих в стрельбе.
Ценить всё то, что первородно
Среди природы и в себе.
Понять наивных и горячих,
Порывы юных – не тушить.
Лекарством одарять болящих
От хворей тела
И души.
Своею легкою рукою
Земли касаться по весне,
Когда захочется покоя
В любимой с детства стороне.
Всем в жизни долгой насладиться,
Без муки сохраняя честь,
И прочитать в любимых лицах
То, что хотелось бы прочесть.
Всё завершить. Неравнодушно,
Спокойно жить на склоне дней
Меж внуков, в меру непослушных,
И снисходительных друзей.
* * *
Нас грел не дорогой очаг,
А луч нежданный и бродячий,
И наш инстинкт, почти незрячий,
Благословил на встречный шаг.
Мы знали о любви своей
Не по словам, а по дыханью,
Прикосновенью и молчанью,
Что слов подобранных верней.
Судьба благоволила нам,
Но оставалось неизвестным,
Что будет дальше. Если честно,
Мы просто плыли по волнам.
Мы
А говорили, что придется,*
Не замечая превосходства,
Над миром, где царит господство
Целенамеренных умов.
*Слова из письма О. Мальдельштама жене
* * *
Когда-то охраняли мы с тобой
Свою свободу друг от друга.
Борьба с любимыми – такая мука.
Но это всё прошло само собой.
С годами сблизились желания и мысли.
Свободы стало много, много седины.
Теперь мы будем, милая, едины и вольны
Всю жизнь. И после жизни,
После жизни.
На мотив Рильке
Соперницы? Наперсницы? Подруги?
Возникшие в былые времена,
Они – два цвета на едином круге;
Их не сложить,
Но цель у них – одна.
И если жизнь – гора, а смерть – ущелье,
То как же нам преодолеть
Житейских гор перекрещение,
Не смея жить, не смея умереть?
И если жизнь – есть день,
где всё так ясно,
А смерть – невидимая ночь,
То как, не чередуя их бесстрастно,
Бездонность суток превозмочь?
И если жизнь – прикосновенье к струнам,
А смерть – отлет руки живой,
То как мелодию простейшей руны
Сыграть, не двигая рукой?
Для непрерывного существованья
Того, кого придумал Бог,
Дано свободное дыханье.
В нём смерть – лишь выдох,
Жизнь – лишь вдох.
В больнице
Мне всё видится старая ель...
Горяча и морозна постель.
Кто-то тихо в палату вошел,
И не скрипнул бесчувственный пол.
Кто такой? – не увидеть никак,
Только чувствую кожей сквозняк.
Ты, который пришел, как трус,
Не скрывай своих глаз и рук.
Жизнь чужую открыто тронь...
Запотела моя ладонь.
Шевельнулся бумажный листок,
Что висит на кровати, у ног.
Знаю, там – просто график-шнур
Ежедневных температур.
Я привстал...
Ох, глубок провал.
Но листок я всё же сорвал.
Я смотрю на него, а на нем
Мое имя сверкает огнем,