Последнее незаконченное дело
Шрифт:
– Как знаешь, Джимми! – прокричал он, когда Никсон уже был в вестибюле. – Что ж, выходит зря я сделал копии вскрытия того чернокожего старикана.
Джим остановился. В нерешительности постоял немного у дверей, а затем вернулся к Миуре и эксперту. Последний был явно удовлетворен таким развитием событий.
– Не слишком-то ты политкорректен, – заметил детектив, с досадой глядя на него. – Ну и что за условие?
– Званый ужин! – объявил патологоанатом.
– Нет! – отрезал Джим.
– У мэра, в следующем месяце. Приглашение
– Почему я? Тебе ж наверняка есть с кем пойти, – возмутился мужчина.
– Ты – брутальный, молодой привлекательный вдовец. Дамы будут в восторге! – коротко и емко без намека на чувство такта объяснил эксперт.
Никсон скрипнул зубами и горько подумал про себя, что это еще одна весомая причина не дожить до следующего месяца. Миура сочувственно положил ему руку на плечо.
– Ладно, – выдохнул детектив.
– Вот и славно, – Уолтерс щелкнул пальцами.
Всем троим предстояло отправиться в отдел судебно-медицинской экспертизы.
– По правде я знал, что ты заинтересуешься этим Хэмфри. – сказал Уолтерс, располагаясь в своем кабинете, – Вскрытие проводил не я, но в нашем кругу слухи расходятся очень быстро.
Он достал из ящика стола два бумажных конверта и передал их Джиму.
– Один твоей жены, – пояснил мужчина на вопросительный взгляд детектива. – Характер повреждений тот же. Следы укусов на шее, груди, руках и ногах. Есть лишь одна небольшая разница. У Хэмфри гематома на затылке от удара предметом с ограниченной поверхностью.
На мгновение детективы остолбенели.
– Почему ты не сообщил об этом раньше? – возмущенно воскликнул Никсон. – Ведь это в корне меняет дело!
– Кто знает? – развёл руками Уолтерс. – Может потому, что был в курсе, что ты виделся с жертвой незадолго до ее смерти и не хотел, чтоб на тебя пало подозрение. А может потому, что так у меня появился шанс увидеться с тобой.
Джим в растерянности взглянул на Миуру. Тот задумчиво рассматривал фотографии, сделанные экспертом.
– Можно определить, что это за животное? – спросил он, поднимая глаза на Уолтерса.
– Хоть наше начальство и объявило в прессе, что это была пума, это ложь. И это абсолютно точно не волк и не собака. Размер челюстей маловат. Я бы сказал, что это кошка, но ведь кошки кровью не питаются.
– Что ты имеешь в виду? – насторожился Джим.
– Обе жертвы скончались в результате кровопотери. Однако ни на месте их гибели, ни на телах крови практически не было. Куда-то же она должна была деться. Анализ чужеродных органических соединений в ранах жертв не показал ничего существенного, кроме наличия антикоагулирующих веществ. Прямо вампирская сага какая-то!
Никсон, нахмурившись, переваривал все сказанное Уолтерсом.
– Я заберу это, – сказал он, указывая на результаты экспертизы.
– Бога ради. Я же знаю, что ты их никому не покажешь, – с улыбкой отозвался патологоанатом. – И учти, забьешь
Детективы распрощались с экспертом и вернулись в отдел расследований убийств. Джим снова и снова пересматривал фотографии жены, сделанные Уолтерсом после ее смерти.
– Синти увлекалась историями о вампирах и призраках, – отрешенно проговорил он. – Зачитывалась романами, пересматривала фильмы снова и снова. Ее завораживало все мистическое. Мне это казалось забавным, она все же была врачом.
– К слову о вампирах… – задумчиво произнес Миура. – Мне тут вспомнился один случай шестилетней давности. Я тогда еще только начинал работать в управлении. Как-то в конце смены патрульные доложили, что задержали психопата, гонявшегося с тесаком за прохожими. Его доставили к нам в отдел, и на допросе он признался, что охотился на вампиров. Выглядел он вполне серьезно.
– И что с ним стало? – Джим оторвался от фотографии.
– Кажется, его просто определили в психиатрическую лечебницу в Денвере, – неуверенно ответил напарник. – Никто ведь не пострадал, да и мужик сам по себе был крайне положительный. Один воспитывал дочь, работал учителем в школе, занимался общественной деятельностью. Интересно, на чем его так переклинило?
– Как думаешь, есть возможность встретиться с ним? – загоревшись идеей, спросил детектив.
– Ты что, серьезно?! – усмехнулся японец. – Он же – не в своем уме!
– Знаешь, я пытался мыслить здраво. В рамках привычной логики, – ответил Никсон. – Но сколько бы ни думал, все время захожу в тупик. Что если я что-то упустил? Нужно начать с начала и рассмотреть все возможные и даже самые безумные версии.
Миура горько вздохнул.
– Джим, я понимаю, каково тебе сейчас – он предпринял очередную попытку наставить напарника на путь истинный. А в ответ получил испепеляющий взгляд.
– Нет, ты не понимаешь, – с болью в голосе проговорил Джим. – Миура, пятьдесят два дня прошло с тех пор, как она стояла передо мной в своем фантастическом белом платье и вместе со мной произносила нашу клятву. И сорок три – с тех пор, как я положил ее в гроб и навсегда попрощался с ней. Наш медовый месяц еще не закончился, и даже свадебный букет, что поймала Карин, еще не отцвел, а ее жизнь уже оборвалась. Теперь все, что я могу сделать, это найти того, кто виновен в этом. И мне плевать, будь то человек, вампир или сам дьявол, я сделаю это.
– Ладно, – согласился японец. Он уже уяснил, что с Никсоном лучше не спорить. – После обеда наведаемся в архив и ознакомимся с материалами дела. Позже я отправлю запрос в клинику. И, думаю, стоит поговорить с дочерью того учителя, может она что-то знает.
Никсон кивнул.
– И еще, табельного в ящике твоего стола нет, – добавил Миура, сделав многозначительную паузу.
– Наверное, в машине, в бардачке, – рассеянно ответил детектив, на что напарник лишь осуждающе покачал головой.