Последнее пламя

Городчиков Илья

По итогу, в саму Лагрику мы вернулись ровно через год, после того как первые суда отправились на войну. Сейчас в моём флоте было в три раза больше судов, чем во время отправления. Тысячи людей отправлялись в бой, но вернулись далеко не все. Впрочем, даже мёртвых встречали как героев, сокрушивших не только целое королевство, но и самую мощную из надгосударственных обществ этого мира.

Это было настоящим триумфом, и каждая улочка была покрыта ковром из лепестков разноцветных цветков. Песни и взрывы фейерверков слышались прямо до следующего утра, но сейчас для меня всё это было безразлично. Едва я смог ступить на твёрдую поверхность, как помчался в собственное имени, распихивая

по пути всех, не смотря на их статус.

Охрана имения расступилась сразу, будто испуганная моим появлением, но каждый улыбался, уже зная, что мы вернулись с великолепной победой и богатейшими трофеями. Я спрыгнул с коня прямо наскоку и побежал внутрь своих палат. Комната моей жены располагалась на втором этаже, и я нёсся по лестнице, перепрыгивая через одну, а то и через две ступени сразу.

Нежана и ребёнок спали. Их не разбудил даже множественные разрывы взлетающих вверх ракет фейерверков, хотя хоть о каком-то шумоподавлении не стоит даже говорить. Я медленно ступал по деревянным половицам, укрытым контрабандными коврами. Сейчас меньше всего мне хотелось разбудить своих единственных родных людей.

Присев на край крепкой кровати, я посмотрел на спящую жену вместе с сыном. Никогда я не испытывал столь прекрасного чувства нежности, обуявшего меня прямо сейчас. Нежа спала словно прекрасный цветок, завернувшись в лёгкое шёлковое покрывало. Под её боком лежал карапуз, мерно сопящий. Я прикоснулся к его щеке и аккуратно погладил его огрубевшими от рукояти сабли пальцами. Я тронул его лишь кончиками, но малыш проснулся и посмотрел на меня удивительно серьёзными карими глазами. Я аккуратно, стараясь не раздавить его хрупкое тельце, поднял малыша на руки.

– Сынок… - мягко произнёс я одними губами.

Младенец изучал меня взглядом. Его нисколько не пугал нависнувший над ним бородатый мужик, пропахший порохом, кровью и сталью. Его не пугала ни моя борода, ни шрамы от великого количества схваток, ни даже грубые пальцы. Своей маленькой ручкой он схватился за мой мизинец и крепко сжал его, будто демонстрируя собственную силу. Это вызвало на моих устах улыбку. Этот мелкий человек, не способный ещё жить без ласки матери, рано или поздно станет наследником моего рода, а потому примет и все те грехи, которые были созданы моими собственными руками.

– Ты, будущий король, сын мой… - продолжал я шептать одними лишь губами, - Тебе придётся управлять моим наследием и нести ответ за грех на моих плечах, Ярослав. Тебе, сын мой, придётся пролить ещё больше крови, чем сделал твой отец. Тебе придётся закрепить славу нашего общего рода и приумножить её в разы. Это твоё наследие и твоё проклятие, Ярослав. Когда-то ты станешь правителем, тогда тебе придётся отвечать за тысячи, за сотни или даже миллионы жизней. Будь же храбр, сын мой.

Сын лежал на моих руках, а пока я нежно шептал ему, то глаза его всё сильнее и сильнее закрывались. Вскоре он вновь мирно засопел, и я вернул его поближе к матери. Сейчас мне было нужно разобраться со всеми делами, которые накопились за год моего отсутствия, а как известно всем – сон священен. Нарушать его было просто нельзя, а потому я медленно вышел из комнаты, забрав с собой всю нежность, напитавшую моё сердце за эти несколько минут пребывания с собственным сыном.

В коридоре я столкнулся со своей ключницей, которая чуть было не вскрикнула от испуга, но я закрыл её рот ладонью, жестом приказав молчать, а сам двинулся в здание собственной администрации. Дел накопились просто тонны, а потому мне сейчас нельзя было терять даже одного часа, ведь времени было не так уж и много, поскольку было необходимо готовится к будущей коронации.

Прибыв в свой кабинет, я уселся

на роскошный стул и тут же был окружён многочисленными помощниками, которые вели дела в моё отсутствие. Встреча с долгожданным сыном придала мне столько энергии, что я был готов разрешить все проблемы государства всего за одну минуту, но это было невозможно. Часами я слушал отчёты от моих помощников, которые во всех красках и с необходимыми документами описывали навалившиеся на государство проблемы. Впрочем, по сравнению с отгремевшей войной, это было не больше, чем обычная глупость, не достойная моего внимания, но это было далеко не так. Дел было великое множество и если я буду относится к ним с по-настоящему юношеской несерьёзностью, то государства, которое удалось создать, лишь заплатив кровью непомерную цену, распадётся за считанные дни и тогда все загубленные души будут бессмысленной тратой.

Делами я был занят вплоть до самого заката. Я сидел на стуле, перебирая бумаги и отдавая множество приказов одним чиновникам, затем другим, рассматривал предложения по дальнейшей застройке города, слушал налоговые планы, реформы вассальных договоров по отношению к лагриканским городам вдоль по течению реки Инн. Кто-то предлагал назначать там собственных чиновников и полноценные посольства, которые будут ответственными за устроение политической жизни между вассалами и сюзереном. Также надо было наверняка реформировать налогообложение с городов, поскольку такой прибыток золота уже был излишен, а вот свободных трудовых рук как раз таки не хватало. Можно было привлечь эти самые трудовые ресурсы из народов аборигенов, ведь многие из жителей городов были не против потрудится на славу Вольгорода, особенно когда эта слава подтверждалась победами на ратном поприще.

Засиделся на месте я прямо до полуночи. К тому времени все мои помощники уже отправились по домам к своим семьям, а я же продолжал сидеть на месте, анализируя положение государства, которое меня сильно радовало. Хотя, всё равно, в ближайшее время стоило «открывать» границы для добровольных переселенцев, желающий поселиться на наших землях. Полагаю, что их будет много, а населения нам сейчас как раз не хватало.

Неожиданно в резиденцию заглянул Фабрис. За сегодняшний день я так и не удосужился с ним встретится, несмотря на то что находимся в одном, далеко не самом большом городе. Старик каждый день навещал моё семейство, смотря за здоровьем Ярослава. Ему я был благодарен как никому другому, ведь он выполнил все возложенные на него обязательства, из-за которых я не пустил лекаря на войну с Церковью.

На дворе была ночь, но пройти сквозь многочисленную охрану такому важному человеку было не сложно. Фабрис был одним из немногих, кто мог без личного разрешения входить в мой роскошный кабинет. Доступ ему был открыт в любое время, чем бывший монах воспользовался.

Едва я успел увидеть его в дверном проёме, как подбежал и заключил объятия, оторвав от земли. Не смотря на старость, Фабрис нисколько не протестовал от таких объятий, которые из-за долгого путешествия с Сезаром, также стали по «медвежьи» крепкими. Держал я в обнимке его долго, но всё же вернул на твёрдый пол.

– Как же я рад тебя видеть, Фабрис! – наконец выговорил я, держа руки на плечах лекаря.

– Настолько рад, что даже не нашёл времени увидится? – беззлобно спросил в ответ он, радуя меня скромной улыбкой тонких губ.

Я вернулся обратно за стол и указал на стул напротив меня, - Ну, ты меня извини, Фабрис. Дела государственные не терпят отлагательств. Я только сына успел навестить и сразу сюда. Всё же, я год целый отсутствовал, целиком и полностью вовлёкшись в войну, а без государевой руки всё может пойти прахом.