Последнее пророчество

Николсон Уильям

Сирей была очень довольна, что ей удалось разрешить серьезнейшую проблему, мучившую ее с самого начала путешествия. Принцесса исполнилась гордости.

— Интересно, принято говорить друзьям, что они сделали нечто умное, если они действительно это сделали?

— Конечно принято, — отвечала Кестрель.

— А я ведь это сделала, не так ли? Разве это не умная мысль?

— Разумеется, умная.

Кестрель посмотрела на Лазарима, в глазах девушки застыл невысказанный вопрос — получится ли? Для учителя танцев идея Сирей была истинной находкой,

выходом из бедственного положения. Для Кестрель — еще одной возможностью, предоставленной судьбой. И еще это значило, что она будет танцевать!

— Если мне предстоит такое испытание, — сказала Кесс, — то я должна научиться делать все как следует.

Глава 9

Тень обезьяньего фургона

На следующий день рабы проснулись от скрипа и грохота продуктовых повозок. Завтрак состоял из крепкого горького чая и испеченных в жиру лепешек. Чай бодрил, а лепешки оказались свежими, жирными и сытными. К рабам возвращались силы.

Бомен и Мампо бродили по периметру двора, выискивая слабые места в стенах. И таких мест оказалось немало. В заборе были доски, которые держались только на честном слове, а были и места, где совсем просто перебраться на другую сторону. В дальнем углу двора стояла охрана, однако солдат было не так уж много, к тому же они не обращали внимания на юношей. Да и огромные ворота, закрывавшиеся снаружи, похоже, можно было открыть, если хорошенько поднажать.

— Мы можем выбраться отсюда, — сказал Мампо.

— Они погонятся за нами, — отвечал Бомен. — У них есть конница.

Сзади раздался голос.

— Мы могли бы убежать.

Юноши обернулись и обнаружили Руфи Блеша, который прислушивался к разговору. Глаза его горели странным огнем.

— Вы подумали о том же самом, да? — спросил Руфи. — Их не так уж много. Мы сможем добраться вон до тех деревьев.

— Все? А дети и старики?

Руфи оглянулся.

— Не все. Однако лучше кто-нибудь, чем вообще никто.

— Нет, — сказал Бомен. — Мы должны бежать вместе.

Бо и сам удивился, услышав властные нотки в своем голосе, но он знал, что прав. Жители Араманта должны держаться вместе.

— Тогда мы никогда не убежим. — Тон Руфи был жестким. — Неужели ты не видишь, что происходит? С нами обходятся как с собаками. Люди запуганы. Они делают то, что им велят. Они становятся рабами. Ты только посмотри.

— Я не раб, — сказал Мампо. — Я буду сражаться.

— Тогда пойдем со мной, Мампо, — вскричал Руфи. — Мы с тобой похожи, у меня тоже больше нет семьи. Ночью мы сможем улизнуть и затеряться в лесу.

— А что потом? — спросил Бомен.

— Потом? Свобода!

— Этого недостаточно.

К ним подбежала Пинто.

— Идите скорее, — сказала девочка. — Там собрание.

— Ну конечно, — горько произнес Руфи. — Обычный для мантхов способ решения проблем. Собрание.

Анно и Аира Хазы вместе с прочими пришли на совет. Людей собрал доктор Грис, один из немногих высших чиновников Араманта, с честью переживший перемены.

— Джессел

Грис — человек практичный, — заметил Анно, — и все же не думаю, будто он понимает, что с нами происходит и почему.

— Лучше быть живыми рабами, чем свободными покойниками, — произнесла Аира.

Анно Хаз изумленно обернулся к ней.

— Что ты сказала?

— Не знаю, — ответила Аира, слегка покраснев. — Разве я что-то сказала?

— Сказала. — Анно задумчиво посмотрел на жену. — Впрочем, не важно.

Доктор Грис влез на продуктовый фургон и оттуда обратился к собравшимся.

— Друзья мои, — начал он, — пришло время взглянуть правде в глаза. Наш любимый дом разрушен. Нам некуда бежать. Теперь мы — пленники, рабы, чужие в этой стране. Что же нам делать? Должны ли мы сражаться за нашу свободу, если у нас нет оружия? Должны ли бежать, если нам некуда возвращаться?

— Трусы! — выкрикнул Руфи откуда-то сзади. — Вы хотите жить и умереть рабами?

Доктор Грис вздохнул. Анно Хаз поймал себя на мысли, что знает, что он сейчас скажет.

— Лучше быть живыми рабами, чем свободными покойниками.

Анно взглянул на жену. Аира моргнула и тряхнула головой.

— Трус, трус, трус! — выкрикивал Руфи.

— Может быть, я и трус, — спокойно произнес доктор Грис — Может быть, ты и смелее меня. Но оглянись вокруг. Посмотри на людей. Ты просишь их выбрать смерть? За что?

— За честь нашего народа!

— Ты просишь их пожертвовать жизнью ради чести?

— Жизнью рабов — да!

По толпе пробежал одобрительный ропот.

— Давайте не будем спешить, — сказал Джессел Грис — Скоро зима. Мы еще не знаем, на что будет похожа наша жизнь здесь. Если она окажется невыносимой, то, может быть, мы и согласимся с нашим горячим юным другом. Тогда придет время сражаться и умирать. Сейчас же время ждать и присматриваться. Потерпев до весны, мы ничего не потеряем, а возможно, что-нибудь приобретем.

Наступило молчание.

Затем ткач Мико Мимилит спросил:

— А что скажет Анно Хаз?

Анно был простым библиотекарем, но его уважали. Кроме того, говорили, что у его жены есть дар.

— Я должен сказать вам, — спокойно начал Анно, — что у нас гораздо меньше времени, чем мы думаем. Где-то, совсем не здесь, наша истинная родина ждет нас. Я думаю, мы должны найти ее, пока не станет слишком поздно.

Слова Анно вызвали возмущение.

— Слишком поздно для чего? Что должно произойти? Где эта самая родина? Откуда ты знаешь?

Джессел Грис облек общий вопрос в самую неудобную для ответа форму.

— Вы считаете, нам следует бежать, несмотря на то, что это может привести нас к гибели? Думаете, мы должны искать нашу родину, хотя никто не имеет представления, где она? И конечно, мы должны избежать некоей судьбы, а ведь вы даже не знаете — какой!

— Да, — ответил Анно.

— Эти откровения исходят от вашей жены, нашей славной пророчицы? — Джессел Грис не собирался высмеивать Аиру, но в голосе чувствовалась ирония.