Последнее убийство (Сборник)
Шрифт:
— Ты подожди здесь,— предложил Поуэлл.— Вещи наверху, Моя хозяйка в больнице, и я никого не жду.— Он направился к лестнице, расположенной слева.— Может быть, я задержусь на несколько минут, пока найду записную книжку. На кухне есть кофе. Ты не хочешь заняться им?
— Хорошо,— кивнула Эллен, снимая пальто.
Поуэлл одним прыжком поднялся наверх. Его комната была напротив лестницы. Он вошел, включил свет и сбросил пальто. Справа у окна стояла неприбранная постель. На ней лежала пижама и еще кое-какая одежда. Швырнув пальто сверху, он достал из-под кровати чемодан. Но тут он что-то вспомнил, щелкнул пальцами и подошел к бюро между дверью
— Эллен! — позвал он.
Эллен была на кухне и зажигала газ.
— Иду! — крикнула она. Она торопливо прошла через столовую в гостиную.— Все?
Поуэлл свесился с перил.
— Нет еще,— ответил он.— Но я подумал, что тебе будет приятно посмотреть на это, чтобы у тебя не было никаких сомнений.— Он спустился к ней и показал бумажку .Это была копия его учебной карточки со штампом Нью-Йоркского университета.— Теперь ты веришь, что я не был здесь?
— Если бы я сомневалась в тебе,— ответила Эллен,— я не пришла бы сюда.
— Тоже верно,— согласился Поуэлл и снова ушел к себе.
Эллен еще раз осмотрела бумажку и обратила внимание на то, что штамп почти не виден. Она положила ее на стол и вернулась на кухню. Это была невыразительная, довольно мрачно обставленная комната. Эллен достала чашки и заметила возле печки приемник. Включив его, она услышала голос Ганта:
— ...хватит политики, и мы лучше перейдем к музыке. Сейчас вы услышите последнюю запись Бадди Кларка «Если это не любовь».
Вернувшись в комнату, Поуэлл принялся рыться в чемодане. Он с недоумением обнаружил, что в чемодане все перевернуто вверх тормашками. «Кто это мог рыться в моих вещах?» Он достал из кармана ключи и проверил их. Все было на месте. В чемодане лежали какие-то книги, бумаги, теннисная ракетка, туфли для гольфа... Внизу он нашел записную книжку и стал ее просматривать. Не та. Их было девять, и все в одинаковых бледно-зеленых переплетах. В седьмой книжке он нашел адрес, записанный карандашом. Он убрал остальные книжки в чемодан и открыл было рот, чтобы издать торжествующий крик для Эллен. Но крика не получилось. Ликующее выражение с его лица тут же исчезло.
Дверь чулана открылась, и оттуда вышел человек в полупальто. Это был высокий блондин. В правой руке, затянутой в перчатку, он держал пистолет.
Глава 10
Он вспотел. Но пот был не холодным. Просто ему было душно стоять в этом маленьком чулане, где так мало воздуха. Кроме того, на нем теплое полупальто. Руки тоже вспотели. Перчатки из коричневой кожи с мехом плотно облегали руки.
Но автоматический пистолет (его вес весь вечер приятно оттягивал карман) был неподвижен. Он отчетливо представлял себе траекторию полета пули. Точка А: стальной ствол; точка В: сердце под карманом костюма, возможно купленного в Айове. Он покосился на свой кольт 45-го калибра, будто хотел убедиться в его существовании, настолько он был легким. Потом шагнул из чулана вперед, как бы продолжая невидимую линию АВ.
«Приятно наблюдать,— подумал он,— как на глазах глупеет лицо мистера Дуайта Поуэлла. Молчит. Не скоро заговорит. Может быть, вообще не заговорит. Может быть, у него начнется...— как это называется? — логорея после бара. Да, это хорошее слово»,
—
Поуэлл изумленно смотрел на пистолет.
— Ты тот... с Дороти,— проговорил он.
— Это значит, что ты твое получишь. А логорея — это диарея речи. Диарея — понос. Значит, у тебя начнется недержание речи. Впрочем, оно и не начнется. Ты страдаешь им. Я же все слышал в баре.— Он улыбнулся, заметив, что Поуэлл широко раскрыл глаза.— «Я чувствую ответственность за смерть бедной Дороти»,— передразнил он и подошел ближе.— Давай книжку,— приказал он и протянул левую руку.— И не вздумай выкинуть какую-нибудь шутку. ‘
Снизу доносилась мелодия песни.
Он выхватил книжку из руки Поуэлла и отступил назад.
— Мне очень жаль, что ты нашел ее,— сказал он.— Я стоял там и надеялся, что ты ее не найдешь.— Он сунул книжку в карман.
— Ты действительно убил ее? — спросил Поуэлл.
— Говори тише.— Он предупреждающе помахал пистолетом.— Не стоит вмешивать девчонку-детектива, а? — Его раздражало, что Поуэлл так глупо себя ведет.
Может быть, он слишком глуп, чтобы понять...— Может быть, ты еще не понял, что этот пистолет настоящий и громко стреляет.
Поуэлл ничего не ответил. Он продолжал глядеть на пистолет не пристально, а с каким-то отвращением. Как будто впервые увидел божью коровку,
— Послушай, я ведь убью тебя,
Поуэлл молчал.
— Ты же способен анализировать свои чувства... Скажи, что ты чувствуешь сейчас? Твои колени дрожат, не так ли? Холодный пот течет по спине?
— Она думала, что идет туда, чтобы выйти за тебя замуж,— сказал Поуэлл.
— Забудь о ней! Теперь тебе надо заботиться о себе.— «Почему он не дрожит? Наверное, так ничего и не понял...»
— Зачем ты убил ее? Теперь глаза Поуэлла оторвались от пистолета.— Если ты не хотел жениться на ней, ты мог просто бросить ее. Это было бы лучше, чем убивать,
— Заткнись! Не говори о ней! Какое тебе дело? Ты думаешь, что я шучу? Да? Ты думаешь...
Поуэлл бросился вперед.
Прежде чем он успел продвинуться на шесть дюймов, как линия АВ была проведена.
Эллен стояла на кухне, глядя в окно, и слушала передачу, которую вел Гордон Гант. Внезапно окно закрылось и ей показалось, что подул легкий ветерок.
В углу была ниша, и она подошла к ней. Там находилась дверь черного хода. До половины она была застеклена. Эллен увидела, что замок из двери вырван с корнем. «Интересно, знает ли об этом Дуайт,— подумала она.— Не может же он не...»
И тут она услышала выстрел. Он очень громко прозвучал в тихом доме, и от его звука на потолке качнулась лампа. Потом наступила тишина.
— Проверьте часы,— потребовало радио.— Центральное стандартное время —десять часов,
'— Дуайт? :— позвала Эллен.
Ответа не было.
Из гостиной она нерешительно поднялась по лестнице. Не слышно ни звука.
— Дуайт? — В горле у нее пересохло.
Снова молчание. Потом голос проговорил:
— Все в порядке, Эллен. Входи.
Она торопливо шагнула на площадку.
— Сюда,— позвал голос справа. Она медленно вошла в освещенную дверь.
Сперва она увидела Поуэлла, который лежал в середине комнаты на спине. На белой рубашке ярко выделялось красное пятно возле сердца. Она прислонилась к косяку. Потом подняла глаза на человека, который стоял возле Поуэлла, на человека, который держал в руке пистолет.