Последние дни
Шрифт:
– Будь моя воля, я отпустил бы тебя, – говорит Черный. Судя по наслаждению в его голосе, я сомневаюсь, что он в самом деле поступил бы так. – Но у нас есть приказ.
В его голосе не звучит ни капли жалости.
В клинке Полосатого, нацеленном на сустав крыла Белого, отражается луна.
Я внутренне сжимаюсь, ожидая очередного кровавого удара. Позади меня едва слышно всхлипывает Пейдж.
Сидящий позади Черного Жженый внезапно поворачивает голову. Он смотрит прямо на нас.
Я замираю на корточках за фургоном. Мое
Жженый встает и идет в сторону от кровавой бойни.
Идет прямо к нам.
4
Страх лишает меня способности мыслить. Единственное, о чем я могу думать, – как отвлечь ангела, пока мама откатит Пейдж в безопасное место.
– Беги!
На лице матери застывает маска ужаса. Охваченная паникой, она поворачивается и бежит прочь, без Пейдж. Видимо, решила, что коляску толкать буду я. Пейдж смотрит на меня широко раскрытыми от страха глазами, которые занимают большую часть ее эльфийского личика.
Развернув коляску, она устремляется следом за мамой. Моя сестра может катить коляску сама, но не так быстро, как тогда, когда ее толкает кто-то другой.
Если ангелов не удастся отвлечь, никому из нас не уйти отсюда живым. Почти не раздумывая, я за долю секунды принимаю решение.
Я выбегаю на открытое пространство, прямо навстречу Жженому.
Словно в тумане, слышу яростный, полный муки рев. Отрублено второе крыло. Вероятно, уже слишком поздно. Но я уже там, где лежит меч Белого, и у меня нет времени придумывать новый план.
Я подхватываю меч почти из-под ног Жженого обеими руками и ожидаю, что он окажется очень тяжелым. Но меч легко поднимается, невесомый, словно воздух. Я бросаю его в сторону Белого.
– Эй! – кричу во всю силу легких.
Жженый приседает, застигнутый врасплох видом летящего над его головой меча. С моей стороны это отчаянный и плохо продуманный ход, особенно если учесть, что ангел, вероятно, сейчас еле жив от потери крови. Но меч летит намного точнее, чем я могла себе представить, и опускается рукояткой вперед прямо на вытянутую руку Белого, словно направленный туда некой силой.
Бескрылый ангел без промедления замахивается мечом на Черного. Несмотря на ужасающие раны, движения его быстры и яростны. Теперь я могу понять, почему другим потребовалось немалое численное превосходство, чтобы загнать его в угол.
Клинок рассекает живот Черного. Хлещет кровь, смешиваясь с красной жидкостью на асфальте. Полосатый подскакивает к своему вожаку и подхватывает его, не давая упасть.
Кровь струями стекает по спине Белого, который, пошатываясь, пытается удержать равновесие без крыльев. Ему удается еще раз взмахнуть мечом, распоров ногу Полосатого, который убегает с Черным на руках.
Оставшиеся двое, до этого державшиеся поодаль, бросаются вперед и подхватывают Черного с Полосатым. Взмахнув могучими крыльями,
Мой отвлекающий маневр увенчался неожиданным успехом. У меня вспыхивает надежда, что, возможно, моя семья к этому времени уже нашла себе новое убежище.
А затем мир взрывается болью – Жженый с размаху бьет меня в грудь.
Я отлетаю назад и падаю на асфальт. Легкие сжимает судорога, не давая вздохнуть. Все, что я могу, – свернуться в клубок, пытаясь глотнуть воздуху.
Жженый поворачивается к Белому, которого уже нельзя назвать белым. Мускулы его напряжены, и он несколько мгновений колеблется, словно оценивая свои шансы на победу над раненым ангелом. Белый, бескрылый и залитый кровью, едва стоит на ногах, но рука его тверда, и меч направлен на Жженого. В глазах Белого пылают гнев и решимость, благодаря которым он, похоже, сейчас только и держится.
Должно быть, репутация окровавленного ангела хорошо известна его противнику, поскольку, несмотря на состояние Белого, здоровый и мускулистый Жженый убирает меч обратно в ножны. Бросив на меня полный ненависти взгляд, он пробегает с десяток шагов по улице, а затем крылья поднимают его в воздух.
В ту же секунду, когда противник поворачивается к нему спиной, раненый ангел бессильно опускается на колени между собственными отрубленными крыльями. Он быстро истекает кровью, и я уверена, что через несколько минут наступит смерть.
Наконец мне удается вздохнуть. Воздух обжигает легкие, но судорога проходит. Несколько мгновений я лежу неподвижно, испытывая ни с чем не сравнимое облегчение, затем поворачиваюсь и бросаю взгляд вдоль улицы.
Увиденное повергает меня в ужас.
Пейдж с трудом катится по асфальту. В небе Жженый описывает круг, словно стервятник, а затем пикирует прямо к моей сестре.
Вскочив, я пулей мчусь к ней. Мои легкие отчаянно требуют воздуха, но я не обращаю на это внимания.
Жженый презрительно смотрит на меня. От взмахов его крыльев шевелятся волосы на моей голове.
Уже совсем близко. Если бы только чуть-чуть быстрее… Это я виновата. Я разозлила его настолько, что он решил сорвать свою злость на Пейдж. Чувство вины подгоняет меня. Нужно спасти ее во что бы то ни стало.
– Беги, мартышка! Беги! – издевается Жженый.
Он протягивает вниз руки и хватает Пейдж.
– Нет! – кричу я, пытаясь до нее дотянуться.
Ангел поднимает ее в воздух.
– Пенрин! – кричит она.
Я хватаюсь за штанину с желтыми звездочками, которые вышила мама для защиты от сил зла. На мгновение кажется, что я смогу вырвать сестру из рук ангела, но ткань выскальзывает из моей руки.
– Нет! – Я подпрыгиваю, пытаясь ухватить сестру за ноги, но мне удается лишь коснуться пальцами ее туфель. – Верни ее! Она тебе ни к чему! Она всего лишь маленькая девочка! – Мой голос срывается.