Последнии? день империи
Шрифт:
– Голова не болит? В глазах не двоится?
– Нет, – прислушавшись к себе, улыбнулась и повторила его же слова. – Заживет быстро.
Победа над монстрами всех ужасно воодушевила. Капитан выволок на палубу керосиновую плитку и большую кастрюлю. Дик пошуршал за ящиками и нашел там ведро с уловом, которое каким-то чудом пережило битву с крокодилами. В ведре оказалась большая рыбина, в три моих ладони длиной, и несколько рыбешек помельче. Мы с Нейтом быстро почистили и порезали ее, госпожа Рикантер ловко разделалась с овощами, которые выдал ей господин Нуртен. И через час мы все уже ели наш
Уха получилась что надо. Жирная, наваристая, она была щедро приправлена голодом и отголосками недавней схватки. Мы ели так, что аж за ушами трещало, не отвлекаясь на разговоры.
Прикончив свою порцию, я почувствовала, как волнами накатывает усталость. Все же это слишком. За последние несколько дней на мою голову свалилось больше приключений, чем за прошедшие восемнадцать лет.
Сильнее всего мне сейчас хотелось лечь и уснуть, но никак не получалось. Все время казалось, что из воды вот-вот выскочит очередное чудовище, поэтому сон не шел.
Когда на горизонте показался Нугрим, все облегченно выдохнули. Высокие башни, которые я сначала даже не опознала, как дома, выросли среди поля очень неожиданно. Капитан Нуртен счастливо улыбнулся и направил свою баржу к берегу.
Его пристань была совсем недалеко от окраины. Дик ловко пришвартовал баржу к пирсу, на котором уже ждал невысокий полненький мужчина. Это оказался тот самый внук, встречающий свою слепую бабушку.
Расставались мы все почти что лучшими друзьями. Господин Нуртен на радостях, что все закончилось хорошо, даже не взял с нас вторую половину денег, которые мы должны были ему за проезд. Кас пожал капитану руку и повел нас по узкой улице в самое сердце города.
Нугрим поражал. Он был во много раз больше Трима и даже Бельвира. Дома по двадцать этажей тянулись вверх, окружая нас, как крепостные стены. По улицам ездили грузовики, пассажирские автомобили: массивные, широкие, с обтекаемыми формами, и даже автобусы с маленькими окошками и покатыми боками. А сколько здесь было людей! Я даже всерьез испугалась, что могу потеряться, и крепко ухватила Нейта за руку. Забыв обо всем на свете, мы с ним вдвоем вертели головами в разные стороны, чтобы рассмотреть все и всех.
– Представляю, что было бы, если бы вы попали в Атараксию… – добродушно усмехнулся господин Сэдли, глядя на наши обалдевшие лица.
– В этом городе лучше не зевать, – бросил Кас.
Но скоро первое восхищение прошло, и мне стало понятно, что Нугрим не так уж и хорош. Грязные улицы, мутные окна домов вокруг, хмурые горожане, тяжелый запах дыма и дизеля – все это совсем не придавало городу очарования. В Триме хотя бы зелень была.
Устав смотреть по сторонам, я подошла поближе к Касу и тихо спросила:
– Ты помнишь, где храм?
– Еще бы. – По его лицу мелькнула тень.
– Но мы же не полезем туда вот прямо так сразу? – поинтересовался господин Сэдли.
– Я вообще не собираюсь туда лезть, – отрезал Кас. – Доведу вас до места, а дальше сами. Делайте, что хотите, хоть церковникам в пасть лезьте. Я в этом участвовать не буду, мне еще пожить хочется.
Сэдли понимающе хмыкнул, а я опустила голову, закусив губу. Скорый уход Каса стал очень неприятной новостью. Конечно, он ничего нам не обещал, даже наоборот,
Предаваясь своим мрачным мыслям, я даже не смотрела, куда иду, и чуть не наткнулась на Нейта, которой вдруг замер на месте и удивленно выдохнул:
– Ого!
Я подняла голову и ахнула. Мы стояли на краю большой круглой площади. Она казалась очень свободной и почти пустой, что было совсем неожиданно для такого города. Словно дома, заполонившие все вокруг, боялись подступать к ней. И к стоящему в самом центре храму.
Храм был огромен. Он буквально дышал древностью. Серый камень стен, монументальные колонны портика и галереи, которая оббегала второй этаж, купол крыши, потемневший от времени – все это как будто олицетворяло собой далекое прошлое.
– Первохрам, – вздохнул господин Сэдли, поправляя очки. – Как я говорил, их в Равероне всего три. Каждый из них древнее, чем сама империя. Когда-то они были оплотом магии, знаний и просвещения.
– Еще несколько лет назад церковники казнили бы нас без суда и следствия за такие слова, – процедил Кас, не сводя с храма тяжелого, даже какого-то ненавидящего взгляда.
Мой бывший начальник презрительно фыркнул, но все же осмотрелся по сторонам. А я задумчиво нахмурилась. Что же такое случилось с Касом, что он так ненавидит этот храм? Или всю Церковь целиком?
– Ладно, счастливо оставаться, – сказал Кас, разворачиваясь и шагая прочь. – Мне здесь делать нечего.
Несмотря на совершенно однозначное пожелание, мы поплелись следом за ним.
– Нам как бы тоже сегодня нечего здесь делать, – осторожно заметил господин Сэдли. – Мы поищем гостиницу или комнату в арендном доме.
– Ищите.
– А ты? – с надеждой спросила я. – Прямо сейчас отправишься обратно… в лес?
– Да, – отрезал Кас.
– Понятно, – я совсем сникла.
И как уговорить его остаться с нами? Мы даже денег предложить не можем, потому что у нас их просто нет. На мир ему наплевать, на нас, в общем-то, тоже. Кас просто вернется в свой лес и станет вести привычную жизнь, быстро забыв о странной девушке по имени Иллара и разных глупостях, которые она говорила. Эх…
Мы свернули на широкую улицу, где не было машин, но был рынок, с которого уже разошлись почти все торговцы. Кас остановился и махнул рукой куда-то налево.
– Раньше самые нормальные арендные дома были там. Как сейчас, не знаю. К главному порту не суйтесь: слишком опасно, жить с вечно пьяными матросами не стоит даже ради дешевизны. И держитесь подальше от храма. Если вы примелькаетесь церковникам…
– Спасибо, – склонил голову Сэдли.
– Вот и все, да? – тихо спросила я.
Расставаться с нашим неожиданным проводником было грустно. Глупо это, да. За несколько дней вместе мы не стали не то что близкими людьми, но даже приятелями. И все равно, мне казалось, что между нами успела возникнуть невидимая связь, тонкая и хрупкая. Которая порвется, стоит только Касу уйти.