Последний адмирал Заграты
Шрифт:
— Ему незнакомо алхимическое обозначение боеприпасов?
Валентин кашлянул, и на его лице возникло то брезгливое выражение, с которым он разглядывал акварели безвестного загратийского художника.
— Необходимо смешать красную ртуть и «порошок мстителя» в пропорции… — заторопился алхимик, понимая, что едва всё не испортил.
— Достаточно, — махнул рукой адиген. — А если мне нужно, чтобы «красный стерч» бил хвостом?
— Для этих патронов потребуется ствол из жезарского сплава, обычная оружейная сталь, даже лучшей марки, не подойдет. — Мерса окончательно освоился и отвечал уверенно,
— Мне нравится, что он не упускает мелочи, Теодор. Прошлый кандидат не спросил о жезарском сплаве.
Мало того, что лысый адиген перебил Андреаса, так он еще и говорил о нем так, словно алхимика не было в комнате, совершенно не заботясь о соблюдении приличий и производимом впечатлении. Впрочем, Мерса еще ни разу не встречал кота, которого заботило бы мнение мышей.
— Прошлый кандидат сильно растерялся, мессер.
— Мне не нужны люди, которые теряются в самый неподходящий момент, Теодор, — назидательно ответил Помпилио. — Потому что именно в эти самые моменты они должны действовать максимально эффективно.
— Согласен, мессер.
— И дай мне пить. Я хочу пить. Я нервничаю, потому что твои кандидаты на поверку оказываются подозрительными личностями, знания которых не выдерживают критики. Неужели на всей Заграте нет толкового алхимика?
— Я не знаю, мессер.
Валентин извлек из внутреннего кармана пиджака плоскую фляжку, отвинтил крышку и протянул ее хозяину. По лавке разлился аромат превосходного коньяка.
Помпилио сделал глоток, улыбнулся и повторил. Теодор выразительно смотрел на алхимика, беззвучно произнося по складам: «Ну, ты и кретин». А временно оставленный в покое Мерса тупо изучал роскошное одеяние Помпилио.
На ценящей современную моду Заграте классический адигенский месвар считался архаичным, а ныне же, учитывая охватившее загратийцев раздражение, носить столь дорогую одежду было и вовсе небезопасно. Однако Помпилио Чезаре Фаха дер Даген Тур плевать хотел на моду и осторожность. Его ярко-красный месвар украшала искусная золотая вышивка, которая могла бы много что сказать знающему человеку. Но Мерса к знающим не относился, для него узоры были просто узорами, и он любовался ими до тех пор, пока промочивший горло Помпилио не соизволил вернуться к разговору.
— Мерса!
— Теодор, он вообще слышит? Ты что, нашел глухого алхимика? Он плохо видит и вообще ничего не слышит?
— Мерса!
— Да? — Андреас стряхнул с себя оцепенение. — Извините, э-э… что вы сказали?
— Мне понравилось замечание насчет жезарского сплава.
В переводе с адигенского: «не такой уж ты кретин». Мерса приободрился и попытался наладить диалог:
— Адир — ценитель огнестрельного оружия?
— Не адир, а мессер, — сурово перебил алхимика Валентин. — Вы и в самом деле глухой?
Помпилио выпятил нижнюю губу.
— Извините, я…
— Мессер не ценитель огнестрельного оружия, — продолжил слуга, не обращая внимания на робкое бормотание Мерсы. — Мессер — бамбадао.
Алхимик осекся.
«Бамбадао? Это толстое, лысое и капризное существо? Этот наряженный в пух и перья чванливый дворянин?»
Мерса был далек от боевых искусств, однако знал, что учителя Химмельсгартна не
— Так что насчет «красного стерча, бьющего хвостом»? — осведомился Помпилио, делая очередной глоток из фляжки. — Или столь сложный заказ выходит за рамки твоей образованности?
— К сожалению… э-э… мощности моего атанора не хватит для изготовления таких боеприпасов, — вздохнул Андреас. Он очень хотел протереть линзы очков — он всегда так делал, пребывая в глубокой растерянности, но понимал, что этот жест не понравится наглому адигену.
— Ты купил плохую печь?
— У меня нет никакой печи, мессер. Всё, что вы здесь видите, принадлежит не мне, а… э-э… доктору Мейджору. Он удалился от дел и передал мне практику, теперь я выплачиваю ему…
— Неплохо, Теодор, я доволен, — Помпилио вновь обратился к Валентину. — У него нет семьи, нет лаборатории. Только долги. Другими словами, его ничего здесь не держит. Я доволен.
— Спасибо, мессер.
— И квалификация его, наверное… наверное, подходящая. В конце концов, он знает о жезарском сплаве. Этому, разумеется, учат еще на первом курсе алхимических заведений, но сей кандидат, по крайней мере, посещал лекции.
— Совершенно с вами согласен, мессер.
— Могу я узнать э-э… о чем идет речь?
— У меня есть электрический атанор нужной мощности, — сообщил Помпилио с таким видом, словно объяснялся с нерадивым служащим. — В нем можно изготавливать не только боеприпасы класса «красный тигр», но и вообще любые известные боеприпасы. И неизвестные, являющиеся моими личными секретными рецептами. Скажи, Мерса, ты готов хранить мои личные рецепты в глубокой тайне?
— Вы хотите меня нанять?
Как и любой алхимик, Андреас был совсем не прочь оказаться при дворе богатого аристократа. Хозяин требовал удобрения для полей, патроны для охоты, фейерверки для праздников и лести, хозяйка требовала «уникальную» косметику и много лести. Запросы эти удовлетворялись без особого труда, и оставалась масса времени на научные изыскания — именно так описывал свое безбедное существование однокурсник Андреаса, шустрый Станислав Лен, который уже написал две монографии и готовился штурмовать степень магистра. Но Станиславу повезло с аристократом, он обосновался у флегматичного верзийского дара. А вот перспектива работы на чванливого Помпилио вызывала у алхимика серьезные сомнения.
— Вы хотите меня нанять?
Мерса хотел добавить, что он вполне доволен жизнью и не желает покидать Заграту, где у него отличная практика, но… Но наспех подготовленная речь пропала.
— Еще нет, я думаю. — Помпилио вернул Валентину фляжку и свел на животе руки. На коротких толстых пальцах сверкнули перстни, каждый из которых стоил больше, чем алхимик зарабатывал за год. — Мне сказали, ты с Бахора?
«Начинается…»
Адигены не доверяли выходцам из республиканских миров. Наверное, правильно делали, однако Андреас почувствовал себя уязвленным.