Последний аккорд
Шрифт:
— Вот еще! — фыркнула девушка, — Пап, стала бы я тогда предлагать тебе сюда переехать?
— Ах, я не понял намека!
— Все ты понял!
Естественно он понял и хотел переехать, но, увы, пока не мог. Все же он получал кусочек своего рая в этом чудесном городе и иногда верил, что достучался до небес.
Еще Голду нужно нужно было смириться с существованием Роланда Гуда и с тем, насколько тот был ей нужен. Конечно, он ревновал, но мог с этим бороться, потому что Роланд был тем, кого многие родители желают
Ради неё Роланд переехал в Лос-Анджелес и сумел адаптироваться и построить свою жизнь за рамками мира, к которому привык. Он нашел работу и жилье, а позднее, воодушевившись ее примером, начал стремиться к чему-то большему и серьезно относился к их общему будущему. Он был настолько хорош, что в их очень редких ссорах с Коль Голд принимал его сторону. Например, летом 2031-го Коль хотела переехать к своему возлюбленному, но Роланд ей не позволил, потому что ей тогда было только семнадцать. Серьезное решение вроде совместной жизни не то, что нужно девушке в семнадцать лет, пусть и во всем остальном они зашли уже достаточно далеко, и Голд, разумеется, был с ним согласен. В результате вместе они стали жить с тех пор, как Коль исполнилось девятнадцать.
Были и другие эпизоды, в которых искренняя забота Роланда сочеталась с ответственностью и почти родительской опекой, которые Коль, ожидавшая от него пособничества, воспринимала, как некое предательство. Но чем старше она становилась, тем ровнее становились и их отношения, и тем понятнее казалась позиция ее избранника. Роланд плавно влился в их жизнь и навсегда стал частью семьи. Голд бы даже расстроился, если бы этого не произошло, потому что, не взирая на всю свою ворчливую робкую ревность, он не мог не признать, что Роланд делал его дочь счастливой.
Как бы сильно Румпеля не беспокоило то, что творилось на побережье Тихого океана в другом конце страны, его жизнь в Сторибруке шла своим чередом и была наполнена своими милыми радостями и огорчениями, а самое удивительное, что она казалось совсем нормальной, с редкими приключениями магического характера.
Развивались его отношения с Белль и с сыновьями, с каждым из которых он старался проводить как можно больше времени. Голд испытывал грусть, потому что Адам скоро тоже мог уехать, неподдельное удовольствие от общения с Альбертом, и тревогу из-за Криса.
Они отдали мальчика в школу на год позже, но вовсе не потому что тот был недостаточно развит, а потому что чувствовали, что он еще не готов к этому. И даже в самый первый день они думали, что спешат с этим, но и тянуть было невозможно.
В тот первый день они с Белль отложили все свои дела и просто сидели в машине возле школы. И были в этом не одиноки. Позади серебристого мерседеса Белль припарковалась полицейская машина, из которой к ним поспешила Эмма.
—
— Я не при исполнении. — Эмма примирительно подняла руки: — Что вы тут делаете? Мне кажется, что мы заняты одним и тем же.
— Сомневаюсь, — буркнул Румпель.
— Вероятно, — согласилась Белль.
— Могу я присоединиться к вам? — поинтересовалась Эмма
— Да, конечно, — машинально согласилась Белль.
— Чудесно.
Шериф на пару минут отошла к своей машине, недолго копалась там, собирая все самое необходимое, чтобы провести пару часов в компании людей, которых едва ли могла назвать друзьями.
— Эй! — возмущенно обратился мистер Голд к своей жене: — Зачем ты согласилась?
— Отказывать невежливо.
— Ну, блеск!
— Не ворчи, — Белль улыбнулась и взяла его за руку.
Эмма вернулась с целым арсеналом: полтора литра кофе и большой пакет с сэндвичами, которых хватило бы на одну небольшую компанию.
— Хотите?
— Нет! — отказался Голд.
— Нет, но большое спасибо, — отказалась Белль.
— Еда в моей машине, — прошипел он.
— Моей машине, — уточнила его жена.
— Ладно, — пожала плечами Эмма и откусила большой кусок от первого сэндвича.
— Сколько их могут держать в первый день? — нервно возмутился Голд, прекрасно зная во сколько их детей отпустят по домам.
— До двенадцати, — отозвалась Эмма, не сообразив, что вопрос риторический.
— Он просто возмущается, — усмехнулась Белль, — Не реагируй на него.
— Я тоже беспокоюсь. Вот и ем, — Эмма шмыгнула носом, будто была немного простуженной. — Может, все же согласитесь на что-нибудь, Голд?
— Когда мы с вами стали друзьями, Эмма? — рассмеялся Голд.
— Я пытаюсь сейчас.
— Спасибо, но ответ прежний.
Белль закатила глаза, улыбнулась и негодующе покачала головой.
— Мы все немного ненормальные, потому что вообще здесь сидим. — задумчиво протянула она. — Ну, что нам стоит уйти и занять себя другими делами? Быть может, было бы меньше переживаний.
— Проблема как раз в том, что их было бы больше, — отметила Эмма, — Тут как-то легче. Но у меня старая привычка.
— Забавно, что у всех присутствующих есть такая привычка, — усмехнулся мистер Голд. — Жаль, что машина такая заметная.
— Я на служебной, — Эмма немного медленно соображала. — И все равно заметная.
— А мы выглядим, как правонарушители, потому что ваша служебная, Эмма, стоит прямо за нашей.
— И как часто копы катаются на служебных в личное время? — нахмурилась Белль и обернулась к их гостье: — А деньги идут из городского бюджета? А что еще вы делаете за счет города?
— Я начинаю жалеть, что мы вернули тебя в совет… — усмехнулась Эмма.