Последний аккорд
Шрифт:
— Если хочешь. Можешь отнести эту коробку в машину, — Адам указал на небольшую коробку. — Я тут твою машину позаимствовал. А за руль можно тебе? Я рассчитывал, что ты поведёшь.
— Поведу, поведу, — согласился Голд и взял коробку. — В ней что? Кирпичи?
— Хуже. Книги.
Погрузив за два захода всё небогатое имущество Адама, они поехали в его новую конуру в Стэнфорде. По-другому это место никак нельзя было назвать. Из мебели в этой маленькой квартирке был только холодильник,
— Мебель мы ещё купим, — смущённо пояснил Адам. — Она немного маленькая, но…
— Немного?!
— Нам достаточно! Воздержись от оценки.
— Ладно, — согласился Голд. — Можешь сдать дом хозяину?
— Да, — рассеянно сказал Адам. — То есть ты возвращаешься?
— Возвращаюсь, — кивнул Румпель. — Я хочу домой.
— Ты будешь в порядке?
— А ты?
Они рассмеялись.
Вечером на следующий день, тепло распрощавшись с Адамом и Келли, Голд улетел в Бостон. В аэропорту его встретил Альберт и отвёл в какую-то кофейню, где он довольно подробно рассказал ему о суде над Уилсоном. Позже беседа ушла в околофилософские размышления, как это обычно у них получалось.
— Останешься в Бостоне на ночь? — поинтересовался Ал.
— Нет. Я еду домой, — отказался Голд. — Без проволочек.
— Мне маме не говорить, если позвонит?
— Не говори, если можешь. Хочу сделать сюрприз.
— Всё хорошо, что хорошо кончается.
— Это верно. Но ничего никогда не кончается, — вздохнул Голд и улыбнулся. — Ты понимаешь это лучше многих.
— Просто так сознаю.
— Когда ты заедешь? Ты ведь как-нибудь заедешь?
— Определённо да, — задумчиво протянул Альберт. — Но время весьма неопределённо.
Они ещё час просидели вдвоём, после чего Альберт передал отцу оставленные вещи и машину и ушёл к себе в общежитие, а Голд продолжил путешествие.
В Сторибрук он приехал в двенадцать ночи и тихо зашёл в дом. Так странно было оказаться здесь: будто целая вечность прошла. Но тепло и покой разлились по телу, а сердце забилось ровнее, когда он увидел жену, задремавшую в гостиной с книгой в руках. Он постучал по косяку, и Белль проснулась.
— Румпель?
Голд улыбнулся и радостно закивал.
— Румпель! — она поспешила ему навстречу и расцеловала в обе щеки. — Как? Почему не предупредил?
— Сюрприз! — засмеялся Голд, подхватил её на руки и крепко-крепко обнял.
Белль коротко поцеловала его в губы, а потом ещё раз.
— Не верю, что ты вернулся!
— А я вернулся! — проурчал Голд. — Совсем вернулся.
Они пошли на кухню и заварили чай. Белль попросила его рассказать ей обо всём, что случилось.
— Многое тебе не понравится, — напрягся Голд. — Даже очень многое.
—
Он рассказал ей всё. И про Адама, и про Брэдфорда, про Хеллера и Донни Страту, про свою поездку в Лас-Вегас и про Лин. Белль то улыбалась, то смеялась, то удивлялась, то сердито хмурилась, то смотрела на него, как на сумасшедшего. Когда он закончил, повисло молчание.
— Ну? — осторожно поинтересовался он. — Что скажешь?
— Тебя обокрала проститутка?
— Ну, да…
— Ты напился и тебя обокрала проститутка! — она покатилась со смеху. — Просто вытащила бумажник, забрала деньги и положила его обратно.
— И любезно оставила записку.
— И оставила записку!
Она смеялась лишь сильнее.
— Это несмешно, — проворчал Голд.
— Это очень смешно. Тебя вырубили транквилизатором для собак?
— Я больше не буду тебе ничего рассказывать, — пробурчал он. — Не-а! Больше не буду! Я тебе честно всё рассказал, а ты.
— Уж явно не выдумал! — она продолжала смеяться. — Такое специально не придумаешь!
— Ну всё! Да, я неудачник.
— В конечном счете, нет, — Белль наконец успокоилась. — Это нам не аукнется?
— Нет. Уж в этом я уверен, — ответил Голд. — Здесь я своё заплатил.
Белль вздохнула, пожала плечами и налила себе ещё чаю. А Голд обратил внимание не Тьери, чьё хриплое дыхание было слышно даже за пределами кухни.
— Он совсем плох?
— Да, — помрачнела Белль. — Совсем.
— Мне очень жаль.
— А что поделать?
Недолго посетовав, они прошлись по всему произошедшему ещё раз и больше эту тему никогда не поднимали, за что Голд был крайне благодарен своей жене.
Ночью он не смог заснуть, долго лежал рядом с Белль, потом бродил по дому, подобно привидению, и окончил свои беспокойные скитания в комнате Криса. Мальчик спал, и он не хотел его будить, сел в низкое глубокое кресло у окна и взял первую попавшуюся под руку книжку с картинками. Там была очередная чушь про людей с суперспособностями. Часов в восемь утра его сын проснулся.
— Папа?
— Ага, — улыбнулся Голд. — Вот… Ерунда, если честно. Люди изо всех сил хотят быть необычными и выдумывают сказки.
— Ерунда, — с улыбкой согласился Крис. — Но мне нравится выбор цвета.
— Не могу не согласиться, — он пролистал книжку до середины. — Здесь вот довольно интересная мрачная палитра. Даже тревожно стало.
— А я работал в твоей лавке, — сообщил Крис. — Так что там порядок.
— Нежели? А точно порядок? Я там ничего не потеряю?
— Наверное, нет, — Кристофер задумался, но потом просиял, глаза вновь налились золотом. — Ты насовсем?
— Насовсем, — кивнул Голд. — Я дома.